Но коварное дворцовое эхо слышало этот разговор и уже повторило по- своему. «Не примет… Не успеем… Не Анна Вторая… Елисавета Первая…».
***
Так и сбылось. Как нашептало дворцовое эхо. Оно всегда говорит правду. Злую правду, горькую! Ах, если бы доброе эхо завелось в этом неустроенном дворце! Но, видно, не судьба…
Впоследствии в свой черед побаивалась каверз этого эфирного обитателя Зимнего и победившая в борьбе за трон Елизавета Петровна. Потому и постановила: «Понеже в Санкт-Петербурге наш Зимний дворец не только для приему иностранных министров и отправления при дворе в надлежащие дни праздничных обрядов, но и для помещения нам с потребными служителями и вещами доволен быть не может, мы вознамерились оный наш Зимний дворец с большим пространством в длине, ширине и вышине перестроить».
Но это уже совсем иная, более поздняя история…
Глава 2. Дамы выбирают кавалеров.
В детских играх своих Аннушка любила представлять себя несчастной, но гордой принцессой, с благородным достоинством отвечающей своим гонителям. Встав перед зеркалом, она картинно складывала ручки, словно они и впрямь были связаны, изображала холодную полуулыбку (для этого следовало слегка, с достоинством приподнять только уголки губ) и говорила коварной зеркальной глади: «Вы не сможете меня унизить, господа! Я была и останусь благородной принцессой и сохраню свое достоинство даже в изгнании…».
Дальше она обычно не договаривала – на губах сама собой появлялась настоящая улыбка. Все это – игра, только игра, никаких несчастий нет и в помине, мир непременно будет добр к ней, а тетка-императрица Анна Иоанновна хоть и не в меру сурова, но любит свою племянницу. Да и кого ей еще любить, кроме Аннушки? Не осталось ведь у государыни кровных родственников, кроме этой вечной соперницы и пересмешницы, Елизаветы Петровны. Да и Елисавет – разве что по крови родственница, но не правомочный член августейшей семьи императрицы. Это враг, коварный враг, до поры до времени скрывающий свою вражду и помыслы, о чем ведомо и самой императрице, а даже ее маленькой наивной тезке, Аннушке Мекленбург-Шверинской.
Наделенная богатым воображением и природной тягой к красоте, Аннушка, с детства жившая при дворе, подменяла недостаток впечатлений, с головой бросаясь в мечты, в яркий и многообразный воображаемый мир сказочных королевств, чудесных приключений, благородных рыцарей и страшных злодеев. Излюбленной ее фантазией была «гонимая принцесса». Какой же ребенок не фантазирует? Воспитательницы и учителя привыкли не препятствовать воображению девочки, благородная кровь которой предрекала ей высокое положение в будущем. Аннушка все больше отдавалась своим мечтам, и когда отрочество сменилось трепетной юностью, обрела твердую уверенность, что эти призрачные образы реальны, они могут предрекать будущее, предупреждать об опасности.
Когда над империей