– Ну, хорошо! Давайте рассуждать! Прелюбодеяние конкретно означает – не изменять партнеру, с которым живешь. В давние времена было распространено многоженство, соответственно, Бог был не против этого… В ином случае, в заповеди была бы запятая. Также отсутствуют указания о разводе или о том, чтобы вообще не жениться. Ну, а на нет и суда нет, – развел руками Владимир, а потом хитро подмигнул и продолжил:
– Однако, – русский поднял вверх указательный палец, – Давайте, рассмотрим статистические данные: на каждые сто девочек рождается сто пять мальчиков и к двадцати годам соотношение полов выравнивается. Если каждый начнет брать себе по две, по три жены, что делать остальным неудовлетворённым молодым людям? До войны ведь дойдёт. О-о! Мне в голову идея пришла. Знаешь, каких женщин больше? Которые старше 40 лет. Вот если ты сорокалетнюю второй женой сделаешь, – он снова противно захихикал, – тем самым ты добродетель сделаешь! Ее от греха спасешь… Вот это – пожалуйста! Вот это я тебе разрешаю.
Владимир внезапно замолчал, перестал двигаться, поднял голову к небу, будто прислушиваясь к чему-то. Так просидел он несколько минут, не шелохнувшись. Из открытого рта вытекла слюна. Это вызвало у Изаму отвращение. Он огляделся вокруг и увидел, что только он один смотрит на русского с недоверием и брезгливостью. Даже в глазах любимой Акико он увидел благоговение. Ему стало страшно. Он попытался растормошить подругу, но тщетно. Она не реагировала.
Наутро Акико изъявила желание сопровождать Владимира в его походе. Она уже успела связаться с руководством и получила на это разрешение. Изаму прикусил язык, пожалев, что не догадался первым позвонить в Токио. Ему ничего не оставалось, как подчиниться.
Журналист обреченно смотрел, как в фойе гостиницы русский объявляет, что покидает город. Он благодарил хозяев за радушный приём. Рядом стояла Акико, чтобы просить его, разрешить им следовать за ним.
Входная дверь открылась. Швейцар пропустил блондинку спортивного телосложения, с небольшим чемоданом на колесиках. Увидев Владимира, женщина открыла рот и изумленно уставилась на него. Потом подняла правую руку, расписанную татуировкой и стала ерошить свои короткие светлые волосы. Царев не обратил на нее никакого внимания. В этот момент ему позвонили по телефону. Женщина подошла к стойке регистрации, вытащила из яркой сумочки паспорт и, передавая его симпатичной девушке, представилась: «Линда Хартманн».
Мимо проходила Лиза, с интересом взглянув сначала на немку, затем на японца. Вскинула глаза на молодого человека и улыбнулась ему странной, зачарованной улыбкой. Изаму похолодел. Он вспомнил одну из легенд своей страны о Юки-онна, белолицей женщине, замораживающей мужчин своим поцелуем.
В старинной японской легенде белая колдунья пощадила понравившегося ей молодого