В объятьях жарких заплетутся руки
Чтоб прекратились, в жажде утолясь,
Протяжным стоном сладостные муки,
И ты заплачешь, поздно застыдясь.
«Ещё вчера всё – без печали…»
Ещё вчера всё – без печали,
Покоя долгого пора,
Часы тихонечко стучали,
И ночь со сном – ещё вчера.
Терзаний не было и муки,
Был день на прожитый похож,
В нем – не заломленные руки,
И не измена, и не ложь,
И не любовь… В огне сомненья
Вдруг мозг кипит, стон на губах…
Величье взлёта и паденье,
Объятий жар, холодный страх…
Тут грех и святость, свет и тени,
В глазах пьянеющих туман…
Гордыня духа и смиренье,
Надежда, вера и… обман.
И горечь дум, и сладость речи
Для укрощения стыда…
Всё сразу, вдруг!.. И гнутся плечи.
О, как кружится голова…
И руки падают бессильно,
И высший суд себе верша,
Как пыльный сад прохладным ливнем
Слезами моется душа.
«В одиночестве сердце затравленно стынет…»
В одиночестве сердце затравленно стынет,
И огня не видать в беспредельной ночи,
Вопиющего глас пропадает в пустыне,
Даже эха не слышно – кричи, не кричи…
Но в захлёбе кричу я до хрипа, до писка,
Как в заснеженном поле подраненный волк…
Ну, а ты ждёшь стихи, как доставку подписки,
Принимая любовь, как просроченный долг…
Я уйду – только вот докурю сигарету.
Не доставит печали тебе мой уход…
Развернулась не так, понимаешь, планета –
По ошибке я принял закат за восход.
Женщине
Как на исходе жизни сердце сжалось
И мечется затравленно в груди.
На сколько в нём любви ещё осталось?
Глоток иль море? Что там впереди:
Величие иль слёзы покаянья?
Отверженность? Насмешка подлеца?
И бьётся сердце сгустком мирозданья,
И ты любить готова без венца,
Без пения псалмов благословенных,
Кровинкой, плотью, сердцем и душой
Под взором глаз насмешливо-надменных,
Под рёв толпы, бездушной и слепой.
И страсть кипит, прорвавшись из оков;
Вершит свой суд недобрая толпа:
На плаху чёрную жестоких языков
Под меч молвы кладётся голова.
Они беснуются и пьяные без водки,
По телу чистому, слепящем белизной,
Плевками с губ, шипением из глотки,
По сердцу метя грязью и слюной.
А ты, слезами грязь с себя смывая,
В последний раз, страдая и любя,
Стоишь над ними гордая, святая,
Величие в паденьи обретя.
«Зажгла костёр в душе моей…»
Зажгла костёр в душе моей:
Спасибо, нам тепло в ненастье.
Присядь, и руки обогрей,
И