– Не-а!
– Вот как? А как было сегодня?
– Тощища!
– Что же ты такое скучное изучаешь?
– Ничего.
Эти односложные ответы должны несказанно радовать родителей, которые явно платят немалые деньги за обучение сына. Улыбка Майлза стала ехидной. Успокоенный промелькнувшей в глазах взрослого усмешкой, мальчик осмелился войти. Он оглядел Майлза с ног до головы более откровенно, чем осмеливался раньше. Майлз мужественно вынес Пристальное Изучение. Да, ты можешь осваиваться со мной, малыш.
– Вы правда были шпионом? – внезапно спросил Никки.
Майлз откинулся на стуле, изогнув бровь.
– С чего ты это взял?
– Дедушка Фортиц сказал, что вы работали в Имперской безопасности. Галактические операции, – напомнил Никки.
Ах да, в первый вечер их пребывания здесь, за ужином.
– Я был курьером. Знаешь, что это такое?
– Не-а, не очень. Я думал, что курьер – это скачковый корабль…
– Корабль так называется как раз из-за той работы, которую выполняют курьеры-люди. Курьер – это своего рода громко называемый посыльный. Я возил туда-сюда имперскую почту.
Никки недоверчиво нахмурился.
– Это опасно?
– Ну, считается, что нет. Обычно я долетал до нужного места и немедленно возвращался обратно. А в дороге много читал. Составлял доклады. Ну, и учился. У СБ есть специальные обучающие программы, которые ты предположительно должен выполнять в свободное время и за которые по возвращении из рейса должен отчитаться.
– О! – Никки казался несколько озадаченным тем, что, оказывается, и взрослым приходится делать домашнее задание. Он с большим сочувствием поглядел на Майлза, затем глаза его блеснули.
– Но вы ведь летали на скачковых кораблях, да? Имперских скоростных курьерах?
– Да.
– Мы летели сюда на скачковом корабле. Это был Форсмит-Дельфин-776 с двойным пространственным двигателем, четырьмя двигателями Неклина, катерами и командой из двенадцати человек. Он вез сто двадцать пассажиров. – На лице Никки появилось задумчивое выражение. – Вообще-то по сравнению со скоростным курьером это просто корыто. Но маме удалось уговорить пилота, и он разрешил мне посмотреть его кабину. И позволил посидеть в его кресле, и еще дал померить шлем. – Горевшая в глазах искорка превратилась в пламя при воспоминании о столь достославном событии.
Майлз всегда мог распознать страсть.
– Готов поспорить, ты восторгаешься скачковыми кораблями.
– Я хочу быть скачковым пилотом, когда вырасту. А вы? Или… вам не разрешили бы? – Лицо мальчика стало озабоченным. Уж не предупреждали ли его взрослые, что нельзя упоминать необычный облик Майлза? Да, давайте дружно делать вид, что не замечаем очевидное. Это должно облегчить ребенку освоение мира.
– Нет, я хотел быть стратегом. Как мой па и дедушка. И в любом случае на скачкового пилота я не прошел бы медкомиссию.
– Мой па был солдатом. По-моему, это довольно