– Кто сказал, что ты лучше?
– Позволь мне поставить ей метку по-хорошему, – чуть сдвинул брови он.
– Ты в своем уме, оголтелый? – бабушкины пальцы уже наставили мне синяков, а теперь и вовсе будто пытались оторвать руку.
– Я все равно это сделаю, – Адуш начал заметно терять терпение, он сделал шаг вперед, но бабушка зловеще сощурила свои чернющие глаза и выплюнула заклинание, махнув свободной рукой.
Колдун вовремя отпрыгнул, что уберегло его от неслабого удара темной магией, которую бабушка поклялась использовать только для защиты и в разумных пределах, чтобы не быть изгнанной из табора.
– Проваливай, стервятник!
– Ты давно уже не так сильна, Джаел, – снова вернулся к бархатному тону Адуш и отшвырнул мою бабушку к стене.
Я в ужасе вскрикнула и бросилась к ней. Меня одолевала злоба, первым порывом было напасть на него, но что я могла против колдовской силы? Бабушка сильно ударилась, но смогла сесть. Тем временем колдун подошел ближе и, взяв меня за волосы, поднял с колен. Он повернул мое лицо и придвинул свое:
– Ты как долгожданный приз, как глоток воды в засушливое время, – прошептал он, источая похоть. Но похоть эта возникла не из-за меня, а из-за проклятья, что свалилось на мою голову. Он жаждал некромантию, поселившуюся во мне.
– Я не приз, – процедила я, пытаясь освободиться. – И никому принадлежать не буду!
– Будешь! – ласковый тон сменился гневом, порожденным болезненным нетерпением. – Я поставлю тебе свою метку, а через год ты будешь моей.
– Даже если поставишь, – выдавила я, после того как он все-таки отпустил мои волосы, – я не пойду с тобой.
– А мне и не надо, – он вскинул руку и расслабленно опустился на стул. – Я превращу твою жизнь в ад. Целый год, куда бы ты ни пошла, моя метка будет вещать о том, что ты проклята даром некромантии и что ты принадлежишь мне. Не будет ни единого человека у тебя на пути, который не поймет, кто ты и насколько презренна.
– Меня же убьют, – прошептала я, захлебываясь ужасом.
– Возможно, хорошенько поколотят, но убить не смогут, – омерзительно усмехнулся Адуш. Это выглядело так, будто он придумал чудесную шутку, но понятную лишь ему одному. – Я разверну твой дар так, что даже если ты будешь находиться на грани жизни и смерти, он поднимет тебя на ноги.
– Я стану живым мертвецом? – ужаснулась я, хватаясь за юбку и сцепляя зубы.
– Аха – ха, – Адуш захлопал в ладоши, будто перед ним был забавный ребенок, мило лепечущий глупости. – Как бы сильно ты не пострадала от чего-либо, твой дар не позволит тебе умереть. Можешь хоть со скалы прыгать, долго и муторно лечиться, а потом снова прыгать.
– Сомнительная радость, – буркнула я.
– Ну, так она же не для тебя, – улыбнулся колдун. – Для меня. Ты нужна мне живой.
Устав от объяснений, он встал на ноги и приблизился. Я попыталась отступить, но будто примерзла к