− Поэтому, − голос Силивана стал из обеспокоенного оживленным, − раз уж мой амбициозный папаша втянул меня в эту игру, никуда не деться. Если похищение девчонки с летнего праздника и нападение на короля совершено одним и тем же человеком, он точно один из нас. Но Силиваны просто не могут рискнуть своей осторожностью и свободой, слишком многое поставлено на кон. Когда уехал отец, я смог вздохнуть свободно, не слыша его фанатичных речей.
− Я бы хотел, − покачал головой Льюис, − чтобы повинны в этих двух преступлениях были разные люди. Но мне не дает покоя тот платок с вашим гербом…
− Правильно, − теперь Деметрий заговорил мрачно и обреченно, − а теперь кинжал в вашем старом столе. Кто-то либо умело действует за нашими спинами, желая поссорить нас и вывести на чистую воду, либо просто самовольничает. Отец едва ли не проклял меня в своих письмах, узнав про короля.
− Понимаю. Мне пришли послания чуть более мягкого содержания.
− Почему вас отпустили из дворца?
− Адис Бедиль напел о моей невиновности Анвару, отец Бенедикт – королю…
− Понятно. Мой младший брат умеет убеждать, − тихо сказал Деметрий Силиван с сожалением и легкой улыбкой. На лице проступила тоска. – Жаль, что отец так искусно сломал нас всех, будто своих личных кукол на веревочках. Матушку, нас с братом, Джан и Гая. Как славно, что родился только один ребенок…
− Не время предаваться ностальгии, − сурово сказал неано Холт и допил вино, а затем резко встал и напомнил отчего-то Грете нахохлившуюся птицу. – Никто не должен знать о нашем разговоре.
Скрестив руки на стойке, женщина уронила на них голову и закрыла глаза. Пусть эти два заговорщика думают, что она спит, а когда уйдут, можно будет, как следует подумать. Опасно приглашать Сюзанну, Силиван с Холтом поймут, что ей все известно, и попытаются всеми способами извести бедную камеристку. Много ли надо слабой женщине – лишь щепотка яда в суп или толчок в спину на лестнице.
Тогда уж пусть все будет как есть, до поры и до времени.
Посетители ушли молча, но Грета чувствовала на себе их пристальные злые взгляды и слышала звон монет об стол. Хоть бы вообще не платили и убирались подобру-поздорову, к Падшему их заляпанное чужой кровью серебро! Но вот хлопнула дверь, значит можно открыть глаза, подойти к столу и смахнуть деньги в карман передника. Сердце бешено стучало от услышанного. Выходит, на молодого короля кто-то напал, но если бы не подслушанный разговор, она не узнала бы. В этот раз город не закрывали и не держали всех дворян взаперти, но может, это специально для расследования, чтобы ввести преступника в заблуждение?
Грета не боялась и не собиралась даже думать об этом – она немало увидела на войне, и понимала сейчас, что важнее всего собраться с силами. Защитить от бед смешливую Сюзанну, глуповатую Лизель и быстроногого Жака, саму таверну, в конце концов! И она сделает это, даже несмотря на последние страшные слова неано Холта.
Об их с Силиваном разговоре не должен знать никто,