Он вышел на улицу, прищурился на солнце и решил поехать к Зинаиде.
В поликлинике его узнали и встретили радушно. Женщины из регистратуры многозначительно переглянулись, позвонили Зинаиде и передали, что ее ждут.
Зинаида важно и чопорно спустилась по широкой лестнице, застеленной облезшим ковром.
К ней подбежала медсестра и о чем-то тихо спросила. Зинаида сделала паузу и сказала:
– Н-да! Странные симптомы! Будем наблюдать!
Маляев подошел к ней поближе и кивнул. Зинаида засунула руки в карманы белого халата и сказала:
– А! Вот так!
– Да, перед тобой… – промямлил Маляев.
– И что дальше? – строго спросила Зинаида. И сама ответила: – Ну, приеду я к тебе. Посидим на кухне. А дальше что от меня потребуется? Опять адюльтер?
– Тоже, скажу тебе, не так уж…
– И кухня у тебя не восемь метров. У меня семь, но и шкаф, и холодильник, и гладильная доска…
– Как ты мою кухню всегда не любила! – сказал Маляев.
– Еще бы! – сказала она.
– Там все привели в порядок, – заявил Маляев. – …Моя жена.
– Она и за год ничего отмыть не сможет… – сказала Зинаида.
– Опять ты про старое! – не выдержал Маляев. – Опять ты мне голову ерундой морочишь. Тут думаешь, как дальше жить. Что делать? Даже на работу из-за этого сегодня не пошел.
– Я всегда говорила, что живость твоей натуры граничит с безнравственностью, – ответила Зинаида.
– А что делать? – спросил он.
– Будем наблюдать!
– Развестись мне с ней, что ли? – угрюмо спросил Маляев.
– Лучше выбрось блажь из головы и займись исполнением служебных и супружеских обязанностей! – заявила Зинаида и ушла.
Он вышел из поликлиники и подумал: «Нельзя сказать, что меня женщины не любят. Другое дело, что любят не те».
Машенька стояла за прилавком среди книг и явно скучала. Он подождал, пока она посмотрит в его сторону, и помахал рукой.
В первый миг Машенька удивленно распахнула глазки, а во второй – выпорхнула из-за прилавка, кинулась ему на шею и звонко чмокнула в щеку.
Он обнял ее за талию и сказал:
– Почему-то я всегда люблю как-то антропософски.
– И я тоже, я тоже… – залепетала она.
– Знаешь, что такое любовь? – спросил он.
Машенька закивала, заволновалась и прикусила губки.
– Любовь – это страсть к познанию, – сказал он. – Закончилось познание – закончится и любовь.
Она вдруг погрустнела. Ему захотелось ее ободрить, и он сказал:
– Любовь – это когда вся предшествующая жизнь кажется ошибкой.
– Радость ты моя! – вскрикнула Машенька и поцеловала его в губы.
Он не сказал ей, что женился. Не то, чтобы язык не повернулся. Просто забыл.
По дороге домой он думал: «Какие девчонки! Какие девчонки! Милые, душевные, внимательные! Все, как на подбор! Даже трудно кого-то выделить».
Жена открыла ему дверь и он с порога заявил:
– Представляешь, какие,