Часы в дежурном помещении показывали 21.20.
Старший лейтенант, увидев сослуживца, удивился:
– Колян? Тебя каким ветром занесло сюда, да еще в это время?
Лейтенант ответил:
– Попутным, Саня! Я же в отпуске, вот на Канары летал отдохнуть среди экзотики малость.
Старший лейтенант недоверчиво взглянул на Горшкова:
– Брешешь ведь, Колян?
– Почему? Как Герою дали путевку. Фонд, как его, ветеранов локальных войн!
Канарейкин почесал затылок:
– Разве что как Герою и фонд? – И наклонился к Николаю: – Ну и как там, Коль?
– Ништяк! Море, солнце, пальмы и кругом полуголые бабы.
Физиономия дежурного расплылась в похотливой улыбке:
– Бабы полуголые, говоришь? И какие?
– Что значит, какие? Бабы они везде одинаковы! У всех поперек, а не вдоль.
– Это понятно, расы какой? Негритянки, наверное? Ни разу черную даже пальцем не тронул, а не прочь попробовать!
Николай закурил, хотя это было строго запрещено в дежурном помещении. Запрещено для всех, кроме своевольного Коляна, не терпевшего ограничений собственной свободы:
– На Кипре, Саня, больше белых баб, но встречаются и негритянки, и метиски, последние красивые, фигуристые, страстные.
Подозрение вновь мелькнуло в глазах Канарейкина:
– Погоди, погоди, какой Кипр? Ты ж говорил, на Канарах отдыхал?
Но Николая не просто было уличить в такой мелочи:
– На Канарах! Но туда тур через Кипр. Так что два дня пришлось провести на Кипре. А насчет Канар, так там баб всех мастей хватает! Я как раз с негритянкой, то ли с Камеруна, то ли с Алжира, не разобрался, базарила-то она по-французски, а я больше по-русски или по-матерному, закружил. Тоже, как метиска, стройная, фигура – куда там нашим Машкам!
Канарейкин поверил:
– Спал с ней?
– С Джулией, что ли?
– А ее Джулией звали?
– Да! Конечно, спал. Три ночи провели вместе!
Дежурный сглотнул слюну:
– Ну и как, Колян?
– Что как?
– Да не придуривайся ты, ведь въезжаешь, о чем спрашиваю!
Интерес к разговору проявил и старшина, пересевший к пульту.
Николай похлопал старшего лейтенанта по плечу:
– Тебе, Саня, этого не понять!
– Почемуй-то?
– Это испробовать надо!
– Колян, мозги не крути, а? Ну чего цену набиваешь?
Горшков вздохнул:
– Ладно! Короче, с негритянкой спать – это тебе не халам-балам! Страстные до невозможности. И ненасытные. Три ночи глаз не сомкнул. Вроде сделали дело, отдохнуть можно, куда там! Через минуту опять лезет. И такие фортели выкидывает, не придумаешь. А главное, Сань, необычно, непривычно. Да еще при свете!
– А что, свет вырубить нельзя?
– Можно, только