Пьетро Перуджино пожал плечами.
–– Поговаривают, что он добрался до Памплоны и остановился при Дворе короля Наваррского… Я думаю, что именно это обстоятельство заставило гонфалоньера Содерини затеять интригу с картинами, чтобы настроить флорентинцев против тебя и наконец-то осуществить заговор их руками, который Флоренция безуспешно пытается реализовать уже много лет, ставший известным в Италии чуть ли не каждому москиту!
–– Да-а!.. – только и смог, опять покачав головой, протянуть Леонардо. – Осуществить заговор, убив меня руками флорентинцев, – эта идея достойна самого дона Чезаре Борджа… Тонко и неуязвимо для правящей верхушки Флоренции!
–– Так никто из них не хочет, чтобы ты, узнав об удачном побеге герцога Валентино, вновь поступил к нему на службу! Для них это означает только одно – и ты знаешь, что… Они – и я в этом нисколько не сомневаюсь – сами стараются подобрать ключик к тебе, чтобы то, что ты делал для герцога Валентино, начал делать для них!.. Сейчас, с удачным освобождением дона Чезаре Борджа из заключения, эти надежды для них рухнули, и они считают, что тебя лучше убить, чем отпустить из Флоренции, когда ты закончишь расписывать стену в новой зале дворца палаццо Веккьо!
–– Спасибо, Пьетро, что не отвернулся от меня и поддержал в трудную минуту! – потянулся к нему Леонардо и горячо пожал ему руки. – Я не забуду этого никогда!
–– Ты поскорей заканчивай «Битву при Ангиари» и уезжай из Флоренции, – с душевным сочувствием продолжал Пьетро Перуджино. – Тебе нельзя здесь оставаться! Ты сам всё видишь, и сегодняшний день наглядно показал, что с каждым днём количество твоих врагов будет только увеличиваться…
–– Да я готов хоть сейчас покинуть Флоренцию, но из-за этого чёртова суда с разделом отцовского наследства!.. – в сердцах воскликнул Леонардо. – Я не хочу оставлять то, что по праву принадлежит мне, тем, кто оскверняет память моей матери и, следовательно, отца, потому что она была частью его жизни!
–– Я понимаю тебя!.. – кивнул Перуджино. – У меня есть один знакомый ростовщик, здесь, во Флоренции… Он еврей, его зовут Бенджамин – ловкий деляга и нередко берётся отстаивать в суде чьи-либо права в разделе имущества… И берёт за это немного… Если хочешь, то я поговорю с ним, и он частично выкупит у тебя права на защиту твоей доли наследства в суде?
У Леонардо загорелись глаза, он оживился и вновь принялся трясти руки Перуджино.
–– Как я счастлив, что Бог послал мне тебя, Пьетро!.. – затаив дыхание, скороговоркой забормотал он. – Ты представить не можешь, как я нуждаюсь в таком дельце и как долго его ищу!.. Я готов передать ему хоть половину той доли наследства, лишь бы она не досталась осквернителям памяти моих покойных отца и матери!
–– Тогда завтра вечером после колокольного «Аve Maria» на кампанилле Джотто я с ним прихожу к тебе!
–– А мне вы позволите прийти с учителем к вам, мессере Леонардо? – нерешительно подал голос Рафаэль Санти,