– Придётся делать новые мостки или перетаскивать на новое место старые. Это сколько же времени уйдёт? Весь огород посохнет, – сказал Эм. И вдруг, хлопнув себя по лбу, воскликнул:
– Слушай, а твои волшебные сапоги не помогут?
Надо вам сказать, что с наступлением лета и Эм, и Невешайнос, и все остальные дети ходили босиком. Конечно же, босиком поехали ребята и за водой.
– И я совсем забыл о них, – согласился Тул. – Сейчас сбегаю.
И, не мешкая, он припустился домой. Прибежал обратно уже в сапогах и стоя на воде, как на твёрдой земле, зачерпнул ведро воды. Сапоги держали уверенно, и дело быстро пошло. Вода была тёплая и пахла тиной, но для растений это не имело значения, коровы Клема и Геллона её пили, а коза, которую ещё в прошлом году купил Клем по просьбе Невешайноса, привыкшего к козьему молоку, пить не стала и, брезгливо сморщив нос, с укоризной взглянула на мальчиков, дескать, не стыдно вам предлагать мне, порядочной козе, такую жижу вместо воды?
Сенокос в этом году был тяжёлый: трава была низкая и сухая, косы быстро тупились, и их приходилось то и дело точить. Хорошо ещё, что от прошлого года остался солидный запас сена, а то бы нечем было кормить скот, не говоря о диких животных. Для козы Невешайнос заготовил вместе с малышами целый воз берёзовых веток с листьями.
Незаметно подошло к концу лето. В самом конце августа, как и обещал, приехал Вэн в сопровождении тех же солдат. Свадьбу справили в том же кругу лиц, что и помолвку. Были, правда, на этот раз ещё и дядюшка Теренс с тётушкой Ильдой, а за день до свадьбы король прислал в подарок невесте ожерелье.
На свадьбе, после того, как гости вышли из-за стола и принялись танцевать, а невеста с женихом присели отдохнуть, у Вэна завязался разговор с сударыней Липой. Он уже знал от Ланы и Невешайноса всю историю Звездочёта и поэтому он спросил сударыню Липу, не было ли каких новостей об её отце за время, прошедшее после её рассказа.
– Нет, больше ничего нового не появилось. Да, видимо, уж и не будет. И третье предсказанье египетского чародея так, наверное, и не сбудется.
– А какое предсказание?
– Когда мой отец уезжал от чародея во второй раз, тот сделал отцу три предсказания:
Первое, что отец окажет большую услугу своему королю и стране. Это, как вы знаете, сбылось. Второе, что на склоне лет отец попадёт в неволю, по сравнению с которой пребывание в рабстве у Бен Саллаха покажется ему приятным воспоминанием. Тут мне судить трудно, но в неволю отец, очевидно, попал. И третье. Из этой неволи отца спасёт молодой человек с метками на обеих лопатках и очень длинным именем. «На вашем языке, – сказал чародей, – в этом имени будет двадцать одна буква.»
При этих словах Вэн начал разгибать пальцы, а сударыня Липа с удивлением смотрела на его занятие.
– Сколько? – переспросил Вэн. – двадцать одна?
– Да,