– Ннну,– только и выдохнул толстяк, не в силах оторваться от блистающего в центре чалмы поддельного изумруда.– И чем же?
– А вы угадайте,– нагло сказал Тимофей, лихорадочно соображая, как же должен вести себя настоящий повар Лиаргильского короля.– С трех раз. Но чуть позже. Пока же я должен сообщить вам, что до моего короля дошли слухи о том, что его единственный сын, принц Вильмет, гостящий теперь в вашем замке, очень болен. Возможно, он уже при смерти.
Повар даже сел, едва не угодив при этом в приготовленную квашню.
– Как же так? Чем?
– Принц ничего не ест и не пьет,– Тимофей «набирал обороты».– Несмотря на все ваши хваленые блюда, день ото дня чахнет. А ведь в Лиаргиле у него был отменный аппетит и крепкое здоровье. Уж не отравлен ли он?! Если, не приведи Бог, с принцем что-нибудь случится – война! И первый, кого призовет к ответу мой господин, когда захватит этот замок – а он его захватит – армия Лиаргильского короля многочисленна и сильна – первым будет главный повар, уморивший его сына.
– Но я не виновен!– заламывая руки, толстяк закружил вокруг твердо стоящего в центре кухни Тимофея.– Я ли не старался?! Верчусь, как белка, все, все лучшее, что есть в замке – принцу! Все амбары, погреба перевернул. Каждый день новое, а он в окошко, в окошко…. Да чем вы его там кормите?!– Повар всхлипнул.– Что теперь будет?
– Суд короля скор, но праведен,– успокоил его Тимофей. Думаю, виновного истолкут в порошок и запекут в поминальных блюдах. Но, возможно, зажарят сразу и раздадут голодным. Король Риан великодушен!
Изо рта у повара пошли разноцветные пузыри. Он пучил глаза, хрипел:
– Сжальтесь, спасите меня, добрый мой господинчик! Замолвите хоть словечко, ведь сами оглянитесь – мы ли из кожи вон не рвемся?
– Все так,– неожиданно согласился Тимофей.– Принц умирает от неразделенной любви. На самом деле, во всем виновата ваша капризная принцесса, которая все откладывает день свадьбы.
– Истинно, истинно, Ваша светлость, дражайший мой Тимофей! Она, она во всем виновата! Все-то ей не так, то грустит, то плачет. Выходит не часто, видеть никого не желает, а с вечера и вовсе не спускалась, даже к ужину. У служанки ее, бедняжки Тенил, жених намедни исчез, так утешает ее, ангельское сердце…
Тимофей хмыкнул.
– Вот именно. Если принц умрет, виноватым все равно назначат главного повара. Не принцессу же в порошок толочь. Но я здесь не затем, чтобы судьбу предсказывать. Три дня и три ночи скакал я из самого Лиаргиля, чтобы спасти принца и свадьбу ускорить.
– А что, есть надежда?– слабым голосом спросил повар, почти смирившийся с участью самому попасть на стол кровожадным родственникам влюбленного принца.– Может, подадим ему мой знаменитый фруктовый пудинг с голубикой? Вдруг понравится?
– Не понравится,– отрезал Тимофей.– Хотя, я уверен, лучшего и к столу Высокого Престола не подают. Все равно принц, кроме свежей крови, ничего не употребляет…
– Свежей… чего?– повар громко икнул.– Вольно