Помимо нее есть еще задачки попроще. Другие углы. Они ведь понятнее, так? Расправься сначала с ними, и тогда, к моменту, когда дело подойдет к Гамме, ты уже будешь знать, как совладать с ней. Обещаю, будешь. И эти стены падут перед тобой. У них просто не будет выбора.
А… и еще Гамма – это какая-то внесистемная единица измерения у геофизиков. Без понятия, что именно ею измеряют.
Глубоко
Иногда Светлоглазая болела. Ее тело оставалось здоровым, но она не могла встать. Или поесть. Или улыбаться. В такие дни она не ходила на работу и просто лежала в постели, а Математик просто был рядом.
Он никогда не осуждал ее и редко что-то советовал, но всегда говорил только о хорошем. Не специально, а просто потому, что такие разговоры были у него в привычке.
«Наверное, ее разум сейчас упал так глубоко во тьму, что даже если он поднимается, то самая высокая его, разума, точка все равно находится ниже уровня одеяла», – думал в такие дни Математик.
Однако, стоило только графику функции разума перейти в положительную плоскость по Y, Математик решительно хватал Светлоглазую за руку и выводил гулять. Подальше от критической одеяльной отметки.
Горячее
Однажды ночью Математик проснулся, чтобы выпить горячего молока с медом. Он вышел из своей спальни наощупь, не зажигая свет. Однако добравшись до цели и щелкнув выключателем, он обнаружил на кухне Светлоглазую: она сидела, опираясь на свой Меч Оккама, и равнодушно смотрела в круглое чердачное окошко.
– Здесь была Пустая Тварь Тревоги, – сухо сказала Светлоглазая, – они снова нашли меня. Здесь. В нашем новом доме. Я думала, что победила их всех, но эти химеры возвращаются снова и снова.
– Но ты снова и снова их сражаешь, – тихо ответил Математик, аккуратно разжимая пальцы Светлоглазой, вцепившиеся в оружие, – и в этот раз бой тоже закончился. Все хорошо.
Светлоглазая перевела на него жалобный взгляд. Ее кожа была бледной, дыхание – неровным. Светлую пижаму покрывала ядовитая беспокойная кровь поверженного существа.
– Тебе нельзя сражаться в этих стенах одной, Светлоглазая, – сказал Математик, вытирая темное пятно с белой щеки. – Иначе ты вновь заболеешь. Никогда не делай этого после того, как время службы подошло к концу.
– И что же мне, просто смотреть на эту штуку и бояться? Ничего не делать? Нелогично.
– Просто позови меня, ладно? – Математик встал, чтобы поставить на плиту остывший чайник. – Даже если я сплю. Даже если тебе кажется, что я занят или что тварь слишком жуткая или страшная, и я не справлюсь. Или не захочу биться вместе с тобой. Я тоже могу повергать твоих чудовищ, честное слово. Только позволь тебе помочь.
И они пили чай и говорили о чудовищах до самого утра, а после этого Пустые Твари Тревоги не возвращались еще очень долго.
Д – Дисперсия
Все довольно просто: