Ровно в девять пришел первый посетитель. На бледном нервно подергивающимся лице было написано, что он битый час ждал на улице возле закрытых дверей, пока мэр допьет свой "мэрский" кофе. Многодетный отец, известный в городе скандалист и вымогатель, третий год судился с муниципальной властью за положенную ему четырехкомнатную квартиру. Длинный и сутулый, как уличный фонарный столб, посетитель не желал садиться на диванчик и ждать. Он рвался в бой:
– Позволите? – просочившись в кабинет, ядовитым тоном поинтересовался многодетный.
– Милости прошу, – добродушно согласился Всеволод Иванович.
– Я в который раз желаю поинтересоваться, – мгновенно вскипел многодетный, бледнея и покрываясь испариной, – доколе, я вас спрашиваю, мои дети будут ютиться на улице Коминтерна в общежитии, когда им положена квартира в новостройке на улице Пирогова?! Вы нам обеспечите человеческие условия, в конце-то концов?!
Мэр внимательно выслушал беспокойного гостя и вдруг спросил:
– Слушай, а ты знаешь, кто такой суккуб?
– Нет, и знать не желаю, и по какому праву вы мне тыкаете? – злобно ответил многодетный. Он устал стоять и уселся на стул.
– Была у меня одна дама, до сих пор вспоминаю с дрожью в сердце – глаза, талия, ну ты понимаешь…
– Вы мне зубы-то не заговаривайте, мне квартиру надо, у меня дети.
– Слушай, давно собираюсь спросить, – очнувшись от воспоминаний, сказал мэр, – Зачем ты столько детей настрогал, если жить негде? Нет, мне просто любопытно! Получишь жилье, а дальше? Думаешь, я не понимаю, чего ты мозг мне выгрызаешь? Да ты детей своих в глаза не видел уже года полтора, и живешь у сожительницы какой-нибудь. А жена твоя одна пятерых тянет, унижается за каждый рубль. Что ты права-то качаешь? Ведь получишь квартиру – тут же побежишь разводиться и делить имущество!
– У меня дети, – пытался возразить многодетный отец. Не найдя более весомых аргументов, поерзав немного на стуле, он ушел, хлопнув дверью.
– Сволочь! Лицемерная скотина, – обругал дверь Всеволод Иванович.
День неторопливо тянулся, одаривая главу города гостями. Пенсионеры, одинокие матери, работяги, бюджетники. Контингент однообразный, ничего впечатляющего. Но вдруг в кабинет вошла молодая особа явно не местного происхождения. Глава города встрепенулся, глаза загорелись неподдельным любопытством.
– Можно? – спросила она, оставаясь все еще в нерешительности.
– Милости прошу, да-да, проходите, присаживайтесь.
– Благодарю, – сказала девушка и села на краешек стула.
Всеволода Ивановича до костей пробирало желание узнать, что могло привести эту сказочную нимфу в скучный кабинет чиновника. Темные глаза незнакомки завораживали и манили в омут…
– Я