«Это сумасшествие!», – сказала бы Машина бабушка, будь она жива. Но бабушка умерла, выполнив главную миссию – поставив на ноги единственную внучку. Маша неплохо водила машину, прилично разбиралась в компьютерном софте и сносно говорила на английском, французском и испанском. Она не просто стояла на ногах, но и резво бегала ими каждый день на работу, обеспечивая себе комфорт. Если бы не подкосивший ее карьеру роман с начальником, закончившийся неожиданной беременностью, Маша сейчас готовила бы новый проект в Греции, ощущая приятную прохладу морского бриза из распахнутого по-европейски уютного окна. Но случайности для того и существуют, чтобы переворачивать порядок вверх дном и превращать его в беспорядок. Маша выгнулась на схватке, закрыла глаза и попыталась не кричать хотя бы секунду. Тревожные мысли атаковали Машу, прежде чем утащить ее в полное забытье: «Зачем я это делаю? Я боюсь детей! Не знаю, что с ними делать?!» Если бы Вениамин Николаевич не остался у нее однажды, после того, как подвез с работы, ничего бы и не было. Сколько раз Маша собиралась разорвать эту ненормальную липкую связь, сколько раз пыталась строить с ним только деловые отношения. Даже однажды завела себе другого любовника, чтобы избавиться наконец от наваждения. Но не помогло. Никого лучше Вениамина придумать было нельзя. Он умел вскружить голову: прогулки под луной, стихи на розовых открытках и нижнее белье в подарок на восьмое марта. Каждый раз, целуя его, обнимая, читая его нежные письма в электронном ящике, Маша понимала – это мерзко, порочно, и обязательно плохо закончится. Но вечно все неприятное правильное хочется отложить на потом, чтобы не портить приятное неправильное. Кто виноват, что Маша встретила его уже женатым? Он? Маша? Его жена?
О своей жене и сыновьях он никогда ничего не говорил. Со временем Маша начала думать, что их и не существовало никогда в природе. Просто Вениамин иногда хочет отдохнуть от всех, побыть один. Она внушила себе, что жена и дети – фантом, за который он прячется. Чтобы не усложнять отношения. Чтобы не быть обязанным. Чтобы не думать ни о чем. Она приняла его без попыток разобраться, безусловно и абсолютно бескорыстно. Как принимают осенью неизбежный дождь…
Две Маши лежали рядом в одинаковых проштампованных сорочках, на одинаковых выцветших кушетках и по очереди вскрикивали, мычали, орали, стонали. Вера проклинала их вой, их женское счастье, их мужчин, потому что у самой Веры этого ничего уже никогда не будет. Она не подозревала, что ее любимый «В.» сейчас, в это самое время, сидел в прохладном кабинете в кожаном директорском кресле за новеньким полированным столом. Заперев дверь, выключив все телефоны, закрывшись от любых попыток проникнуть в его логово, Вениамин Николаевич пил дареный американскими партнерами виски, размышляя над тем, как жить дальше. Жена Маша и любовница Машенька рожали ему детей, не подозревая, как тесно они теперь связаны с ним и друг с другом. Тугой узел неизбежных погрешностей судьбы затянулся на его шее, не оставив надежды
