Клэр и ее напарницы становились все худее, пытаясь выжить на тех скудных пайках, за которыми им приходилось выстаивать длинные очереди по выходным. Когда она окинула взглядом стол, ей в глаза особенно бросилось то, как свет отбрасывает темные тени на их ввалившиеся щеки и глаза. Их фигуры, в плотно облегающих белых халатах, казались пухлыми, у некоторых девушек пуговицы на них выпирали и буквально отрывались. На самом же деле эту иллюзию создавали слои разносортного платья, которое надевалось под халаты, чтобы не пропустить холод, пока они работали в atelier.
Мастерская Делавин Кутюр была загружена заказами как никогда, поэтому подготовка к Рождеству оказалась даже более беспокойной, чем в предвоенные годы. Пока в Европе разгоралась война, Париж как будто стал местом роскоши, далеким от происходящего за его пределами, поэтому создавалось впечатление, что все находившиеся в нем немцы только и делали, что покупали на черных рынках провизию, вино и дизайнерские платья для своих жен и любовниц. Оставалось только гадать, какое количество их денег осело в стране теперь, когда обменный курс валюты взлетел почти до двадцати франков за рейхсмарку.
Даже немки, получившие назначение в Париж для содействия местной администрации, могли позволить себе покупать платья от кутюр. Продавщицы в салоне про себя яростно ругали их «серыми мышами»: настолько неопрятными и неряшливыми те выглядели, приходя на примерку.
Мадемуазель Ваннье вышла из комнаты на несколько минут, чтобы принести еще одну стопку тонкого неотбеленного муслина, который использовался для макетирования более сложных предметов одежды. После того, как они были раскроены и смётаны, эти toiles[7] снова были разрознены и использованы в качестве шаблонов, чтобы убедиться, что более дорогие ткани, используемые для готовой одежды, были скроены аккуратно и с минимальными потерями.
Воспользовавшись отсутствием мадемуазель Ваннье, Клэр присоединилась к болтовне и сплетням с другими швеями, сидевшими за столом: по слухам, одна из моделей салона вступила в связь с немецким солдатом, и тут мнение девушек разделилось. Некоторые испытывали подлинный шок и отвращение, другие же интересовались: а что делать девушке? Французов в городе сейчас осталось так мало, ведь любой трудоспособный мужчина, которому удалось выжить, отправлялся работать на фабрики и в лагеря Германии, и молодым француженкам приходилось поневоле выбирать: остаться в старых девах или быть изнеженной