Ей тяжело, она не привыкла отвечать на его вопросы. Каждый ее ответ начинается со слов: «Не знаю…» Но вообще-то в большинстве случаев она знает, и, если я не спешу со следующим вопросом и даю ей время, она отвечает. Мать очень добра к ней, отец менее внимателен. Сестра домой не звонит, но Рианнон понимает ее. Школа есть школа – она хочет поскорее ее закончить, но боится окончания, потому что придется думать, что делать дальше.
Она спрашивает, каковы мои мысли на этот счет, и я отвечаю: «Если честно, я просто живу, день за днем».
Это не вся правда, но уже достаточно близко к ней. Мы смотрим на деревья, на небо, на дорогу, на дорожные знаки. Мы чувствуем друг друга. В нас двоих сейчас – целый мир. Мы продолжаем подпевать песням из радиоприемника.
Она показывает дорогу. Съезд с шоссе. Пустынные проселки. Сейчас не лето, к тому же всего лишь понедельник, и, кроме нас, на пляже никого нет.
– У меня сейчас английский.
– А у меня биология, – в тон Рианнон отзываюсь я, сверившись с расписанием в памяти Джастина.
Мы продолжаем разговаривать. Когда я увидел ее впервые, она казалась такой напряженной, будто шла по краю пропасти, каждый миг боясь оступиться. Теперь же под ногами у нее была твердая земля, и она уверенно шагала по ней.
Я понимаю, что это опасно. Джастин плохо к ней относится. Сканируя его память, я вижу слезы, скандалы, полузабытые и какие-то совсем непримечательные моменты близости. Она так долго цепляется за надежду остаться с ним, что даже не понимает – надеяться тут не на что. У них не получается молчать вместе; они ругаются. Обычно ссоры затевает он. Если постараться, я смог бы добраться до сути их скандалов. Смог бы разобраться, что заставляет его снова и снова унижать ее. Если бы я на самом деле был Джастином, я бы нашел к чему придраться. Вот прямо сейчас. Сказал бы ей что-нибудь. Наорал. Унизил. Короче, поставил на место. Но я не могу. Я не Джастин. Даже если она этого и не знает.
– Давай будем просто развлекаться, – предлагаю я.
– Принято, – отвечает она. – Мне это нравится.
Я паркуюсь; мы скидываем обувь, засовываем под сиденья и идем к океану. На подходе к песчаному пляжу я закатываю джинсы. В это время Рианнон бежит вперед. Когда я выпрямляюсь, она уже носится по пляжу, поднимая ногами песок, и зовет меня. Все вокруг излучает радость и веселье. Она так счастлива в этот момент, что я не могу удержаться от желания остановиться и просто постоять, наблюдая за ней. Говорю себе, что надо запомнить это мгновение.
– Ну же! – кричит она. – Беги сюда!
А ведь я не тот, за кого ты меня принимаешь, хочется мне сказать. Но – нельзя. Конечно же нельзя.
Берег принадлежит нам. Океан принадлежит нам. Она – мне. Я – ей.
Неожиданно беззаботный и заповедный мир детства снова открылся для нас. Мы вернулись в этот сияющий мир и погружаемся в него все глубже. Мы бежим к линии прибоя, влетаем в холодную воду, пытаемся выхватывать ракушки из-под накатывающих волн, пока их не унесло подальше от наших жадных пальцев. Мы раскрываем руки,