Были одной жизни, или Моя Атлантида. Александра Михайловна Азанова

на поляне стояли два одиноких дома. Я кинулась к ним, хотелось общества людей, их защиты. Подбежав к первому дому, я увидела, что он заколочен! Я кинулась к другому – и он тоже заколочен… Кругом ни души, а уж крупные капли дождя падают на землю. Сердце моё разрывалось от страха и ужаса, мне казалось, что в заколоченных домах в такую грозу собралась вся нечисть! Со всех ног я кинулась в лес, ища у него защиты! Я успела добежать до тропы, тут стояла могучая ель, ветви её густые-густые спускались до самой земли. Я полезла под самый корень, присела на корточки, вся съёжилась, и тут дождь полил потоком, молнии разрезали небо на части, гром гремел (что тебе палят сотни пушек). Дождь меня не мочил, мне было тепло и сухо. При сверкании молний я зажмуривала глаза, мне не было здесь страшно, мне даже было хорошо, затерянной на громадной планете Земля.

      Я не думала о том, что молния может ударить в мою спасительницу, могучую красавицу, не думала и о волках, что во множестве населяли эти таёжные леса. Я здесь даже нечистой силы не боялась, так тут было уютно, мечталось о маленьком домике, что стоял бы под этой елью, а я жила бы тут вечно…

      Гроза кончилась так же внезапно, как и налетела! Запели птицы в сотни голосов, солнышко засияло и вся природа засияла мириадами изумрудов, каждой капелькой прозрачной дождевой воды на листьях и ветках деревьев! Жаль было покидать уютное спасительное пристанище.

      Я выскочила на тропинку, она была тёплая и влажная. Босым ногам было так приятно шлёпать по ней!

      Вечером, уже в темноте я доплелась до деревни Марково, где ждала меня моя сердитая, вечно мной недовольная, сестрица Рита.

      Ступни моих ног так болели, шутка ли? Я в один день отмахала целых шестьдесят километров, а, может, и больше, ведь тропинка так виляла, изгибаясь по удобным для пешехода местам. Но зато я видела эту грозу в необъятном море деревьев. Такое привелось мне испытать только раз в жизни! Не каждому это дано.

      Половодье в Дедюхино

      Начиналась бурная весна 1935 года. Мы с подружкой Надей учились в третьем классе. На любимых наших водоёмах для летних купаний были сплошные заросли ивы. Ива росла не могучим деревом, как в городах, а тонкими ветвями из земли. И такие эти веточки были тонкие и длинные, и такие густые заросли, – так летом манили к себе в тень… И ещё любили мы наломать этих веточек охапок, чтобы дома попытаться сплести корзинку, но только ничего у меня не получалось – учителя не было. А сейчас, весной, жители посёлка ходили к зарослям: за цветущей вербой. Так называли иву во время её цветения.

      Заросли ивы были почти у самого берега Камы, только отделены от него земляным валом, где-то очень высоким, а где и не очень. В половодье огромные пространства за этим валом заливались камской водой, а как Кама входила в свои берега, тут оставались наши изумительно чистые купальные водоёмы с песочным дном.

      Находились эти милые места сразу за посёлком. На окраине посёлка был сользавод. Кругом лежали горы белой соли, соль в плитках невостребованная навалом лежала в заброшенных варницах, куда приходили коровы и козы и лизали солёные плитки. На сользаводе