Одним летним вечером я пришла с работы домой, сынишка застенчиво просит меня поговорить с ним. Я присела перед ним на корточки, давай, говорю, я слушаю. Смущённо глядя вниз, он сказал, что решил жениться! На Акулине Семёновне! Как же, думаю, выйти из затруднительной ситуации? Не готова к разговору на эту тему! Сообразила! Говорю, вот папа придёт с работы, все вместе и поговорим!
Дождавшись папу, завели серьёзный разговор. Сынишка сидит серьёзный, с опущенной головкой, как настоящий жених, смущён. Папа выслушал сына, сказал: «Дело серьёзное, надо подумать. Но раз уж ты вырос и решил жениться, то перед женитьбой помоги мне на зиму испилить дрова, брёвна, что привезли из лесу, лежат возле дома. Тогда и свадьбу закатим!» Пошёл сын осматривать брёвна, которые нужно испилить и исколоть, сложить в поленницы. Работа большая! Долго малыш осматривал брёвна, что-то думала буйная головушка, но о женитьбе разговор больше не поднимался.
Русские кукарачи
Видел ли кто-то столько этих кукарачей, сколько я их, противных тараканов, увидела в военном, 1943, году зимой! Это кошмар из страшной сказки, что рассказывают на ночь. Сколько их может войти в десятилитровое водоносное ведро, если учесть, что они довольно длинные, рыжие, как степные шакалы жадные. Противные! Вот для птиц они хороший корм. Недавно узнала, что и для человека они съедобны, деликатес! В специальных дорогих ресторанах их подают, по каким-то рецептам готовят. Только как их кушают? Моих знакомых от этого известия передёрнуло. Но не хочу, чтобы и вас тоже, не для того рассказываю. А только тогда, в 1943 году я на них такое зло заимела, никогда не прощу!
Я приехала к сестре пожить у неё и работать с нею на фельдшерском пункте в далёкой лесной глубинке. Фельдшерский пункт находился в добротной, крепкой, деревенской избе, не старой, под железной крышей. Внутри опрятно и очень чисто. Хозяйка избы, молодая баба Клавдя, бездетная, симпатичная, черноглазая, черноволосая, с прямыми чёрными бровями вразлёт, тонким носом и тонкими упрямыми губами сдавала помещение райздраву за деньги. Коротала время в ожидании писем от мужа-фронтовика, её разлюбезного Офони. Поженились они перед самой войной. Офоня оставил ей на воспитание братика Колю, очень не симпатичного мальчишку лет одиннадцати. Не ухоженный, коросты на волосистой части головы, ячмень на веке, рыженький, вечно сидел на печи. Он не ходил в школу, не было одежды. И грамоты совсем не знал, не умел читать. Совсем заброшенный ребёнок. Я с первых же дней по приезде присмотрелась к ребёнку, и так мне стало его жаль: как есть повторяется моя судьба. Тоже так была брошена, голодная и грязная, и так же целыми днями пять лет сидела на печи. Пять голодных лет, но мне их никогда не забыть!
Клавдя иногда окликала Колю, он спускался с печи