Кот – огромный романтик,
В чём может пример подать.
***
…На все вопросы ответив,
Помня, что я напел,
Взвесив все «за» и «против»,
Я всё равно бы хотел
Взять, к примеру, кота,
Чтоб слиться с его душою,
И сквозь его глаза
Смотреть на мир с ленцою.
Славянка
Заслыша вдруг «Прощание Славянки»,
Я узнаю мелодию с двух нот.
Мне хочется накапать валерьянки… —
И так со мной уже который год.
Я не скажу, что слабоват душою,
Что нервы в голос требуют врача.
От приходящих напастей не ною,
Живу со стоицизмом кирпича.
Уже давно, пожалуй, с детства,
Глаза не мокнут на ветру,
Но этот марш… Его коленца
Спокойно слушать не могу.
Когда звучит «Прощание Славянки»,
Я извлекаю носовой платок.
Предательски сдают мой коленки —
Сейчас бы водки маленький глоток…
Печальный марш родился на изломе,
Когда Россия встала на дыбы,
И до сих пор на нерве, на подъеме,
Он провожает наших на фронты.
Нет, он не Чёрный Буревестник,
Он с той же лодки, что и мы.
Он тоже носит православный крестик,
Он говорит нам: «Верь и жди!»
Он как-бы часть солдатской лямки,
Чтоб оттянуть нас от беды лихой.
Назад с трудом слетаются подранки,
И кто-то не осилит путь домой…
Когда гудит «Прощание Славянки»,
Слух режет заполошный бабий вой.
В нос лезет вонь кирзы, портянки,
В грудь сына мамка бьется головой.
И ты под грустные фанфары
Своей жене вернуться обещай.
Нам снова предстоят судьбы удары,
И над вокзалами плывет «прости, прощай…».
Когда звучит «Прощание Славянки»,
Я не могу сдержать бегущих слёз,
В оркестра звуках, рвущих перепонки,
Я слышу плач родных берёз.
Гремит, кричит «Прощание Славянки»,
А я реву, предвосхищая боль.
Россия, Родина Славянки,
Скажи – нам снова завтра в бой?
Дурная привычка
на погребение С. К.
Январь, мороз, непафосные похороны,
Замёрзшая родня ногами топчет снег.
На голых кронах равнодушные вороны
Взирают на конечный от реальности побег.
Знакомые, пустив на лица скорбь,
Тихонько обсуждают мертвеца.
Зубами нервно выбивают дробь,
Стоически переминаясь у крыльца.
Их речи благодушны незлобиво,
Ведь об усопших – лучше ничего…
И как бы кто ни прожил век паршиво,
Когда уйдёт, проводят хорошо.
Унылый катафалк уже разинул жерло,
Служители Харона деловито ждут:
Работы им – на каждого по горло:
Клиентов много –