– Вы можете сесть где захотите. Как предпочитаете – устроиться все вместе или в окружении других гостей?
Мне отчаянно хотелось переглянуться с Янтарь. Вместо этого я ласково похлопал по ее ладони, лежащей на моем предплечье, и она тут же отозвалась:
– Вместе, если можно.
– Конечно.
Но нигде уже не осталось пяти пустых стульев в ряд. И тогда Тимара, как ни в чем не бывало, окликнула:
– Алум, Сильве, Джерд, Харрикин! Подвиньтесь и освободите немного места!
Элдерлинги, к которым она обратилась, рассмеялись над ее порывистостью и быстро пересели.
– Вот, пожалуйста, – пригласила Тимара, и мы сели.
Они с мужем тоже нашли себе места за столом, в это время к нам присоединились и Малта с Рэйном. Ни торжественного появления королевской четы, ни провозглашения имен. Никаких титулов у хранителей, никаких заметных различий в ранге. Если не считать генерала Рапскаля.
Слуги принесли блюда с едой и расставили их на столах, предоставив Элдерлингам самим передавать их друг другу и накладывать еду на тарелки. Из мясного подали дичь – оленину или какую-то птицу. Хлеба на столе оказалось немного, зато там было четыре рыбных блюда и три вида корнеплодов. Я сделал вывод, что Кельсингра кормит себя сама, хотя пища и не отличается разнообразием.
Персивиранс и Спарк разговорились с Элдерлингом по имени Харрикин. По другую сторону от него сидела девушка-Элдерлинг по имени Сильве, с редкими волосами, но зато прихотливым узором чешуи на голове. Розовая с золотом, она выглядела почти девочкой. Говорили о рыбалке, и Сильве без стеснения рассказывала, как трудно ей было прокормить своего дракона, пока они путешествовали из Трехога в поисках Кельсингры. Лант улыбался и кивал, не забывая зорко оглядывать зал. По правую руку от меня сидела Янтарь, а за ней – Нортель. Он объяснил, что это его дракон Тиндер налетел на нас у фонтанов, когда мы только прибыли. Нортель выразил надежду, что Тиндер не показался нам слишком злобным. Драконы не привыкли к неожиданностям. Янтарь кивала, управляясь со столовыми приборами и едой почти так же хорошо, как если бы была зрячая.
Мы ели-пили. Старались завязать беседу, неуклюже, как это всегда бывает, если приходится перекрикивать гул десятков других разговоров. Участвовать в подобном собрании – далеко не то же самое, что подглядывать за ним в щелку из-за стены. Глядя с высоты, я легко видел, кто объединился в союз, кто соперничает, а кто враждует между собой. Но теперь я был частью всего этого, и мне оставалось только строить догадки. Можно было только надеяться, что Лант, которому досталось место вдали от хозяев, между нашими слугами и мной, сможет вежливо избежать необходимости поддерживать беседу и собрать больше сведений, чем я.
Блюда и тарелки унесли, принесли