Моя мать так иногда делала. Когда хотела перенести меня.
Подернутое дымкой воспоминание: логово, мать несет меня, держа за шкирку. Мысль была не моя, зато она первой пришла ко мне. Кто-то цепко держал меня на шиворот, сжимая волосы, кожу и воротник рубашки. Воротник – вот что душило меня! Меня вытащили из трясины, и кто-то закричал:
– Здесь нет места! Брось ее! Места нет!
Чернота была непроницаемой. Прикосновение воздуха к лицу. В панике я вцепилась одной рукой в чью-то рубашку и заползла на Керфа. Он лежал на боку. Я приподняла голову и ударилась обо что-то. Кто-то цеплялся за мою руку и пытался заползти следом, и это было еще хуже. Калсидиец подо мной перевернулся на спину. Я скатилась с него и оказалась зажата между ним и стеной. Машинально попыталась оттолкнуть его, чтобы освободить побольше места. Но он был тяжелый, мне не удалось его сдвинуть, а потом вдобавок Алария ахнула и, повизгивая, вскарабкалась на него, на мое прежнее место.
Визги перешли в крики:
– Отпусти! Пусти меня!
Она билась, лежа на Керфе.
– Твои ноги бьют по мне, – с упреком сообщил Виндлайер.
– Пусти! – вопила Алария.
– Я тебя пальцем не трогаю. Прекрати брыкаться, – велела ей Двалия. – Виндлайер, слезь с меня.
– Не могу! Я застрял. Тут слишком тесно. – Он задыхался от ужаса.
«Где мы? Что с нами произошло?» – гадала я.
Двалия попыталась говорить командным тоном, но у нее ничего не вышло. Не хватало дыхания.
– Тихо, все!
– Меня тошнит. – Виндлайер рыгнул. – Это было ужасно. Они все висли на мне. Хочу домой. Я не могу. Не хочу это делать. Мне надо домой. – Он лепетал, словно ребенок.
– Отпусти! – голосила Алария уже навзрыд.
– Помогите! Я тону! Подвинься, я не могу вылезти из-за тебя!
Я узнала голос и учуяла запах Реппин. Ее загноившаяся рука страшно воняла. Наверное, она так старалась вылезти, что у нее открылась рана.
– Моя рука… Я не могу выбраться! Вытащите меня, кто-нибудь! Не бросайте меня здесь! Не бросайте меня с ними!
Где же мы?
Успокойся. Выясни, что произошло, потом составь план.
Уверенность Волка-Отца заполнила меня. Дыхание со свистом вырывалось у меня из груди. Но его голос в моей голове был таким спокойным…
Слушай. Ощупывай. Принюхивайся. Что ты можешь понять?
Трудно было угомониться, когда рядом со мной пыхтели, били наотмашь и боролись.
Алария умоляла:
– Пусти! Тут нет места! Не тащи меня обратно! Ай!
Реппин не закричала. Только издала протяжный стон, который внезапно оборвался глухим бульканьем, будто тяжелый камень упал в компостную яму. И вот уже только пыхтение Аларии нарушает тишину.
– Ее затянуло обратно в камень, – сказала Двалия скорее утвердительно, чем вопросительно.
И тогда я вспомнила, что она потащила нас в столп Силы.
– Мне пришлось! Пришлось оттолкнуть