Когда мне исполнилось семь лет, мы переехали в нашу нынешнюю квартиру, и здесь впервые начали ссориться. У обеих в новом дворе появились свои подружки, и вот по их поводу между мной и Олеськой возникли стойкие разногласия. Олеське не нравились девчонки, с которыми играла я, а ее подружки казались мне не заслуживающей внимания мелюзгой. И пошло: «Ты с Аленкой не играй!», «Ага, какая хитрая! А ты с Настей не играй!» Дальше – больше. Ссорились, кто больше наводит в комнате беспорядок, кому что убирать… Но, в очередной раз поссорившись, мы довольно скоро мирились, и если кому-то из нас было плохо, то обе горой стояли друг за друга, на время забывая обо всех разногласиях.
К восемнадцати годам Олеська превратилась в настоящую красавицу. Светло-русые, коротко стриженые волосы она еще больше осветлила (тогда это было очень модно, весь город ходил с выжженными перекисью волосами), носила мини-юбки или очень короткие шорты, начала пользоваться косметикой. Густые длиннющие ресницы, покрытые черной тушью, выгодно оттеняли большие серо-голубые глаза, помада изящно подчеркивала изгиб чуть припухлых губ. А уж ее нос был моим самым большим предметом зависти. У меня нос совершенно прямой и чуть длинноват, из-за чего в подростковом возрасте я пролила немало слез, а у сестры нос был словно вылеплен, как по заказу – средних размеров и самую капельку вздернут кверху.
Парни гонялись за Олеськой толпами: и совсем молодые, и постарше, и женатые, и неженатые, и страшненькие, и симпатичные. И из всей этой пестрой толпы Олеся выбрала Сережку, который, на мой взгляд, ничем особенным не выделялся.
Мальчишка был темноглазый, черноволосый, высокий, худенький и с крупным длинным носом. Поселился он у нас тихо и незаметно. Просто один раз засиделся допоздна, автобусы уже не ходили, а до дома добираться Сережке было далеко. Сестра оставила его ночевать. Мама наутро шипела втихаря на Олеську, как разозленная кошка, у Олеськи же вид был виноватый, но довольный.
На следующий день Сережка тоже не ушел, как же можно расстаться, когда у них большущая любовь, хочется ведь все время находиться рядом друг с другом! А еще через день перевез к нам свои вещи. Мама была в трансе, снова надолго впала в депрессию, а мне Сережка понравился. Ничего плохого он не делал, старался со всеми быть вежливым и предупредительным, гулял с собаками, когда нам было лень лишний раз выходить на улицу, помогал носить из магазина тяжелые пакеты с продуктами, никому не хамил и не грубил.
Теперь