Во-вторых, крупные рыбопромышленники для участия в аукционах вынуждены будут брать все больше дополнительных кредитов для оплаты аукционных квот, прежде всего у иностранных банков и иностранных партнеров, так как за рубежом ставки по кредитам ниже, чем в российских банках.
В-третьих, даже выкупив квоту, рыбопромышленники вынуждены будут идти на ее превышение, чтобы оправдать затраты на аукционы. А рыбная продукция все больше будет поставляться за рубеж как плата за кредиты.
В-четвертых, затраты на аукционы рыбопромышленники отнесут на себестоимость рыбной продукции, что повлечет рост розничных цен не менее чем на 15–50 %. Таким образом, рыбопродукция российских промысловиков станет неконкурентоспособной по сравнению с аналогичной продукцией зарубежных рыбопромышленников, не только на внутреннем, но и на внешнем рынках.
В-пятых, аукционы на рыбные запасы в воде создадут неустойчивый инвестиционный климат для обновления рыболовного флота. Кто будет вкладывать инвестиции в обновление, модернизацию судов, которые окупятся только через 5—10 лет, а ресурсы на вылов ежегодно надо выигрывать на аукционе?
В-шестых, после двух-трех лет аукционов, которые неминуемо разорят российских рыбопромышленников, на наш рынок квот придут иностранные фирмы. Ведь если государство не может использовать квоты, оно в соответствии с международным правом должно передать их соседним государствам. Не в этом ли истинный смысл, заложенный организаторами аукционов?
Существенный урон «аукционные торги квотами в воде» наносят градообразующим поселкам в приморских регионах, так как в результате их проведения снижается поступление налогов от рыбохозяйственной деятельности в местные бюджеты. Со временем «аукционные торги квотами в воде» перерастут из экономической в политическую проблему и могут вызвать социальную напряженность в приморских субъектах Российской Федерации.
Имеются и международные составляющие «аукционных торгов квотами в воде». Это вызвано тем, что Правительство России выставляет на торги квоты запасов с разным правовым статусом, и в их числе трансграничные, далеко мигрирующие виды и общие запасы морских живых ресурсов с соседними странами. К последним относятся треска и пикша Баренцева и минтай Берингова моря. Такой подход ставит в неравные конкурентные отношения рыбаков России с рыбаками Норвегии и США, получающих квоты от своих правительств без всякой оплаты. Кроме того, значительную часть своих квот, и в частности на треску в Баренцевом море, российские рыбаки вылавливают в норвежской экономической зоне и в районе Договора о Шпицбергене 1920 года. Имеются и другие аспекты международного характера, вызванные российской инициативой по «аукционной продаже квот в воде», которые могут вызвать международную