Гала и Мола отвлеклись от кувшина с жёлтым напитком и с недоумением обернулись ко всем.
– О, Нинель, видимо не мы одни грешим в храме, – произнесла громким шепотом Мола на ухо Гале.
– Вот бесстыжие, – поругалась Гала.
– Бабуль, ой, простите, Родина-мать, а кто из Восточного Аморея вам приглянулся? – Милат была намерена сегодня повеселиться.
– Я слышала, что их лугаль Паб-Син больше не женился, как овдовел две зимы назад, – произнесла с воодушевлением гречанка-торговка.
– Нееет, – протяжно ответила Гала. – Он же уже старый. Мне больше нравится его сын Таб, вот чьи кудряшки на груди мерещатся мне…
Золла прыснула напитком, который успела вобрать в рот, прямо на бабушку и тетушку.
– Просите меня, Родина-мать и Старшая Жрица, – извинилась перед ними Золла, которые, сузив глаза, вытирали лицо зеленой вуалью.
– Но ему вроде 17 или 20, не больше, – глаза Милат распахнулись от надвигающегося нового приступа неприличного хохота.
– А мне тоже 18 с небольшим хвостиком! – с вызовом произнесла Гала.
По залу гуляли раскаты смеха. Все наблюдали за царской семьей, как за спектаклем. За красивым спектаклем, где посередине восходящей лестницы к богине Нинель восседала, как красивый цветок в зеленом наряде, невеста в окружении своих близких родственниц. Она так громко и естественно хохотала, от чего становилась еще краше. Жрица тоже залилась звонким смехом, от которого звенели все стены храма.
Внизу во дворце в зале приёма пищи лугаль Первого Аморея Рим-Син в компании своих сыновей и знати чествовал Азада, своего новоиспеченного зятя, и его родню – его отца и братьев.
Мужчины Южного Аморея всё ещё с удовольствием и большим интересом разглядывали древнейший дворец Просторов, а, возможно, и во всем Средиземье. Стены из цельного камня были продолжением скалы, как и храм. Высота колонн, дверей и оконных проемов наводила на мысль, что дворец строили великаны и для великанов. На окнах стояли разноцветные вулканические стекла, которые получались загадочным секретным способом именно здесь, а потом продавались по всему миру и приносили достаток и процветание Белому Аморею. На потолке были расписаны приключения Гильгамеша. А возле царского дивана восседали настоящие живые горные львы и белые барсы, их было по одному на каждого гостя.
Лугаль Южного Аморея Зият-Син теперь понимал, почему ни разу это царство не было захвачено гостями жениха на предыдущих свадьбах. Во-первых, пускали только родителей жениха и его родных, во-вторых, огромные хищники, сверлящие взглядом каждого чужака, сильно усмиряли нрав. Львы и барсы и есть истинные воины и защитники мирного матриархального государства.
Вокруг храмово-дворцового комплекса,