Григорий Олегович вздрогнул, отрешенно взглянул на гостя:
– Ах, это вы…
– У нас интервью, помните? – журналист брезгливо присел на деревянный стул напротив.
– Да… вы из той газеты.
– Если вы не готовы, мы можем…
– Нет-нет, что вы, я готов, – Григорий Олегович откинулся на спинку своего стула, глубоко вздохнул и прикрыл глаза. Когда открыл их, в зрачках появилась осмысленность.
– Итак, вы хотите красочную историю?
Игорь внимательно посмотрел на врача: сейчас перед ним сидел немного уставший, но уверенный в себе человек – от старорусской неврастении не осталось ни следа. Лицо осунулось, но на щеках румянец; мешки под глазами не вызывали ассоциаций ни с чем, кроме недосыпа ответственного служащего. Короткие волосы немного взъерошены, но без маргинальности. Две верхние пуговицы экстравагантной сиреневой рубашки расстегнуты, правая ключица обнажилась, и над ней пульсирует жилка. В хорошей форме. Даже подкачанный. Молодой.
– Хочу всё по делу.
– Будете записывать?
– Если вы не против, – Незнанский достал из кармана официальный диктофон, нажал на кнопку и положил на стол. Загорелся красный индикатор записи. – Ваши комментарии помогут правильно оценить случившееся.
Григорий усмехнулся:
– Растаскиваете последние куски с гниющего трупа?
– Если считать трупом российскую психиатрию, – улыбнулся в ответ Игорь, – то это стоило сделать давно.
– Согласен.
Незнанский, не вставая, пододвинул свой стул к столу заведующего. Звук трения старого дерева о линолеум прорезал тишину.
– Буду с вами откровенным: то, что произошло на территории вашего учреждения, – настоящая находка для журналиста. Общество устало от психопатов-рецидивистов, а мы, честно говоря, устали раздувать их истории, которые либо очень нелепы, либо очень кровавы и только поэтому привлекательны, – Игорь мило улыбнулся. – Да-да, я знаю все ваши психиатрические фразочки, которыми вы защищаете пациентов. Иногда мне кажется, что вы их любите больше, чем обычных людей… Ну так вот, нечасто жертвой становится душевнобольной преступник, да ещё такой жертвой! Я видел видео, последние слова – просто огонь. Настоящий мученик.
– Вы так его воспринимаете? – перебил Григорий Олегович.
– Мы ещё не определились. Пока второсортные газетчики лихорадочно долбят по клавиатуре, мы собираем объективную информацию.
– О чём?
– О