Из другого источника узнал я сегодня вечером, что Фавр был в сопровождении господ Ринка и Геля, прежнего секретаря посольства Бенедикти и князя Бирона, и что для него в деревне около замка Феррьера приготовили квартиру, так как он хотел продолжать разговор с шефом. Кейделль прибавлял к этому, что когда союзный канцлер вышел из комнаты, где он беседовал с Фавром, он спросил у драгуна, стоявшего перед дверями: откуда он родом? «Из Швебиш-Галла», – отвечал тот. «Ну, подумайте только о том, что вы стояли на часах при первом переговоре о мире в эту войну».
Мы все довольно долго ждали в Шесси возвращения канцлера и затем с его разрешения отправились дальше и часа через два приехали в Феррьер. По дороге мы прошли по краю той полосы, которую французы усердно опустошили кругом Парижа. Впрочем, опустошение в этом месте еще было не так велико. По-видимому, население деревень, мимо которых мы проезжали, было по большей части разогнано подвижной гвардией. Нигде, сколько я помню, не слышно было лая собак, только на некоторых дворах мы видели бродящих кур. На многих дверях, мимо которых мы ехали, стояло написанное мелом: «Капральство Н.» или «Офицер и две лошади» и т. п. В деревнях мы видели много домов городской постройки, а около них виднелись виллы и замки с парками, что указывало на близость большого города. У одной из деревень, через которую мы проходили, лежало несколько сот пустых винных бутылок во рву и в поле около дороги. По-видимому, какой-то полк открыл здесь хороший источник и сделал около него остановку. Сторожевых постов у большой дороги и других мер предосторожности, как это делалось около Шато-Тьери и Мо, мы здесь не замечали, что, вероятно, бросилось в глаза шефу, когда он возвращался поздно вечером и с небольшой свитой.
Наконец когда начало темнеть, мы въехали в деревню Феррьер и вскоре затем в лежащее около нее поместье Ротшильда, в замке которого король и первое отделение главной квартиры поселились на продолжительное время. Министр должен был поместиться в последних трех комнатах правого флигеля, откуда вид был на луга, пруд и парк замка; канцелярия заняла одну из самых больших комнат нижнего этажа, а маленькая комнатка в том же коридоре была назначена для обедов. Барон Ротшильд убежал в Париж и оставил только какого-то кастеляна, который умел прислуживать, и, кроме того, трех или четырех особ женского пола.
Было уже темно, когда шеф вернулся и сел с нами за стол. Пока мы обедали, пришел посланный от Фавра узнать, когда он может прийти для продолжения переговоров. Он имел свидание с канцлером в нашей конторе с глазу на глаз от половины десятого до одиннадцати часов. Когда он выходил от него, он смотрелся подавленным, огорченным, почти отчаявшимся – быть может, все это остатки мимики, которая должна была растрогать слушателя, – говорится в моем дневнике. Переговоры, по-видимому, не привели еще ни