– Это бесполезно! Давай в машине переночуем. А завтра уже будем обзвоном заниматься.
– Это был двадцать третий адрес, – Витя натянуто улыбнулся. – Вот увидишь, сейчас будет удачный звонок. Только я в туалет сгоняю.
Виктор вышел из машины, стоящей на обочине, и отбежал в кусты. Люба протянула руку и потеребила Иннокентия, свесившего лапку с заднего сиденья. Затем она достала свой смартфон и принялась листать ленту объявлений.
Через пару минут Виктор вернулся в машину и, широко улыбаясь, громко произнёс:
– Ну что? Ночёвка в машине отменяется?
– Ты серьёзно? Если шутишь, то это плохая шутка!
– Любашка, я серьёзно! Это, конечно, окраина города, но зато частный дом! Хозяйка сказала, что даже будка для собаки есть, осталась от её собачки. И кошек она любит.
– Витька, как же классно! – Люба улыбнулась и облегчённо выдохнула.
Виктор поцеловал её в щечку и прошептал: «Видишь, главное искренне верить в свои силы и не сомневаться!» Открыв в смартфоне навигатор, он проговорил: «Садовое общество Аврора, улица Светлая, тринадцать».
Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь разноцветные узоры витражных окон, озаряли огромный зал. В тени помещения прятались величественные колонны и настенные фрески. Двое мужчин, перебирающих в руках бусины чёток, стояли в центре зала. Один из них был необычайно тучен и низок ростом, другой же, напротив, был весьма высокого роста и являлся обладателем нездоровой худобы. Лишь одежды и головные уборы фиолетового цвета, как и чётки в их руках были одинаковыми. Тучный мужчина прокряхтел и обратился к собеседнику:
– Послушай, Николас, неужели тебя не возмущает этот конкордат, который наш дорогой Папа был вынужден заключить с первым консулом Французской республики?
– Брат мой Жоэл, я не вижу смысла переживать. Ведь согласно этому договору католицизм был объявлен религией большинства французов.
– Да, но, подписав эту бумагу, наша священная церковь отказалась от притязаний на возвращение своих земель, конфискованных во время этой чёртовой революции.
– Брат Николас, ну почему ты склонен всё драматизировать! Слава Богу, у нас отняли не всё! Мы, по-прежнему, живы и служим нашей великой церкви!
– Послушай, – тучный священнослужитель привстал на цыпочки, потянувшись губами к уху своего рослого собеседника, и перешёл на шёпот. – От нашего брата из соседнего аббатства я слышал весьма занимательные вещи. Имя его, как ты понимаешь, я назвать тебе не могу, но я знаком с ним давно и склонен верить этому человеку.
– Довольно