И лучок, пока не в дудке,
Упокоится в желудке.
Всякий вкусный корнеплод
Наша Таня тащит в рот.
А соседи смотрят хмуро —
Исчезают ночью куры!
Ясно, кто их мог сожрать,
Но пока не доказать.
И свинья у них за месяц
Сдулась килограмм на десять.
Видно, кто-то, с недосыта,
Пиздит кашу из корыта.
Таня, Таня, хватит жрать!
Стыдоба, едрёна мать!
Почему же поутру
Ходит Таня по двору?
От забора до гряды,
Вечно в поисках еды.
Просто у Татьяны в хате
На разложенной кровати
Спит Серёга-баянист,
Тоже знатный булимист!
Третье сентября
Дождливый день влечёт ко сну
И дразнит призрачной весной.
Я календарь переверну,
Пускай висит вниз головой.
Переверну пустой стакан
И две больших сковороды,
Переверну на кухне кран,
Пускай останусь без воды.
Переверну кровать и стол,
Пластинку группы «Верасы»,
Переверну, пока в прикол,
С кукушкой старые часы.
Переверну половики,
Ковёр и плазму на стене,
И лишь цветочные горшки
Спасутся чудом на окне.
Затем переверну кота,
Хотя ему на всё плевать,
Пускай повсюду суета,
Он продолжает мирно спать.
Поддамся силе сентября,
И жадно гляну на жену:
Иди, родная, я тебя
От всей души… переверну.
«На кухне коромыслом дым…»
На кухне коромыслом дым,
Звенят бокальчики.
– Ой, девки, хорошо сидим
Без наших мальчиков.
Сидим в компании своей,
Шампусик пенится.
А разрешение мужей?
Пусть ерепенятся!
Кто в мире сила и мозги?
Да мы же, бабоньки!
А мужики… Что мужики?
Пол смирный, слабенький!
Нам стоит бровью повести
Да стрельнуть глазками,
И мигом наши мужики
Все станут ласковы.
А если будут возражать,
Трясти традиции,
То мы ведь можем и не дать,
И век поститься им.
Вот мой заявится домой,
Придёт усталенький.
И что он скажет мне такой?
Чайку и баиньки!
Судьбы уроки нелегки,
Отбор естественный.
Эх, девки, что нам мужики,
Ведь рулят женщины!
Вот тут-то я зашёл домой,
В разгар величия.
И вмиг бомонд болтливый твой
Сменил обличие.
Головки сникли, каблучки
В момент зацокали,
На модных сумочках замки
Быстрей защёлкали.
– Ой, нам пора. Пока-пока,
До воскресения…
И дверь внесла на двух замках
Успокоение.
На кухне