Поэтому, оторвавшись от наблюдения за бобрами, которые не обращая на него внимания, занимались своими бобровыми делами, ответил:
– Иду милая.
У Стеши от счастья забилось сердце. Оно готово было выпрыгнуть из груди, и она, поднявшись на ноги, заключила подошедшего Найдёна в объятия, и расцеловала. сил:
– Степа, ты это, чего?
На Стешу словно ушат холодной воды вылили. Она вначале покраснела, затем, хмуро пробормотала: «Да это я так.., от радости, что ушли от урядника…
– Ааа, а я думал, что от радости только смеются, – сказал Найдён, и стал уплетать еду.
Стеша после его ответа загрустила. Настроение испортилось. На лицо её словно набежала туча.
А обед показался ей совершенно безвкусным. В душе она надеялась.., на другой ответ, и… на другую реакцию, но…
Собрав остатки обеда и свернув импровизированную скатерть, Стеша повела Найдёна дальше.
Шли молча: Найдёну некогда было разговаривать – он с любопытством смотрел по сторонам, а Стеша… Ей было горько от равнодушия спутника, которого она любила всей душой. Её сердце болело и страдало от безответной любви… И у неё непроизвольно закапали слёзы.
А Найдён, не замечая её состояния, продолжал радоваться словно ребёнок, каждому увиденному им неизвестному цветку или букашке.
* * *
Солнце уже начало склоняться к горизонту, когда они вышли, к вставшему у них на пути, горному кряжу.
Стеша, вытирая покрывший лицо пот, обернувшись к идущему позади Найдёну, сказала:
– Найдён, до темноты успеем дойти до избушки, уже недалеко.
– Стеша, а что это за гора? – спросил Найдён, и с любопытством стал разглядывать её.
– Гора? Это не гора. Это горный кряж. Раньше здесь добывали, если не ошибаюсь.., во всяком случае так де-
душка говорил, добывали в каких-то шурфах золото. А промывали в здешней речушке… – Найдён, пошли, а то до темноты не успеем, – сказала она и, не дожидаясь Найдёна, отправилась дальше.
Но теперь она пошла не вдоль берега, а повернула вдоль кряжа, в глубину тайги, туда, где было мрачно даже при солнечном свете.
Найдён, словно не расслышав её слов, продолжал смотреть на гору.
Речка, словно перерезая её, уходила всё дальше и дальше в тайгу, туда, куда человек не мог заглянуть.
В этом месте берег был настолько крут и высок, что вершину кряжа можно было увидеть только задрав голову. И эта крутизна состояла сплошь из скальных пород. Ни одно деревце или кустик не могли закрепиться на нём.
Кряж словно разделял тайгу на две части, а речка была единственным проходом из одной части в другую.
Найдён стоял и смотрел, и никак не мог оторвать взгляда от представшей перед ним картины. По его
напряжённому лицу можно было догадаться, что он пытается что-то вспомнить, но никак не может.
Так и не вспомнив это «что-то», задумавшись, он последовал за Стешей.
Очнулся