Опять ПВА на полу в изобильи,
Горшок и баранки, под боком медведь,
И сложно пятнадцать минут усидеть.
А в садике «лация» с другом Кирюшкой,
Весь вечер ору и гремлю погремушкой,
И после работы забрать из детсада,
И зимняя – в садике! – олимпиада.
Ловить поцелуи не девок – ребёнка!
Не врать никогда этим чистым глазёнкам…
Пехота у нас навсегда баю-баю (боевая, конечно же),
И я, лишь с любовью ходя, засыпаю…
Чтоб сына счастливого папа родил,
Чтоб дочку к себе на колени садил —
Сначала СЕБЯ папа должен узнать.
В чём счастье, солдат?.. папа занят опять…
Ответив на этот несложный вопрос,
Ты делом докажешь: «Я вырос. Дорос!»
Тогда только сможешь навеки понять,
Что значит ОТЧИзну СВОЮ защищать!
***
8 марта 2014 года
Вторая попытка уехать в Москву увенчалась успехом. Поезд приходил утром в праздник.
Муж должен был встретить, как ни странно, сам, никому не перепоручив.
Подъезжая к Ленинградскому вокзалу, я загадала: если будет стоять с цветами – значит, не всё потеряно.
Поезд тащился долго и медленно. Я думала о том, как мы встретимся. Мы не виделись с конца декабря.
Вспомнилось, как он провожал меня и демонстративно отворачивал лицо, когда я хотела поцеловать его на прощанье.
Что сейчас будет? Неужели опять та же холодность?
Еле-еле поезд дополз к перрону, и я увидела мужа. На голове капюшон куртки, обе руки в карманах.
Без цветов. Не судьба. Раньше дарил большие букеты роз, выслуживая любовь. Сейчас нет даже жалких тюльпанов.
Однажды я приехала из Питера часа в 4 утра. Он бежал, опаздывая, вдоль поезда с цветами, а я уже вышла на перрон и смотрела, как он бежит… И я всё это не ценила и не смогла полюбить.
Теперь только мартовский ветер треплет капюшон куртки.
Проводник открыл дверь, и мигом рядом со мной оказался мой муж. Мой бывший.
– Привет.
Мы загораживали проход.
– Привет.
Он задержался щекой возле меня, наклоняясь за сумкой.
– Ты что-то хотел?
Я сказала это совершенно спокойно и безразлично.
Конечно, хотел. Хотел, чтобы я поцеловала. А у меня уже снова захлопнулась дверца доверия.
Москва тёплая и совершенно бесснежная.
В машине муж вручил мне конвертик. Типа с праздником. Я знала, что в открытке будут лежать пять тысяч. Это так привычно. И ни одного лично написанного слова.
– Спасибо, мило.
На сиденье – длинный чёрный волос. У родственниц таких шевелюр нет. Наверно, подвозил кого-нибудь с работы…
Он всегда думал, что сможет купить моё уважение. А также заставить ревновать. Не мудрено, что любовь так и не поселилась в нашем доме.
– Есть хочешь? Хочешь, заедем куда-нибудь.
– Нет. Домой.
Неужели это происходит? Опять.
По дороге играло радио. Антонов. «Но в глазах твоих лёд и стужа, и тебе я совсем не нужен.