Слева от солнца. Олег Раин

дороже стоит, это, во-первых. А во-вторых, глупые они, может, и глупые, а тоже понимают, что старое – оно проверенное. Труху, конечно, не возьмут, но и цилиндрованных бревен тоже не хотят. Понимают, что это полное фуфло.

      – А цилиндрованные – это как?

      Валера не стал ехидничать, – объяснил просто и доступно:

      – Значит, пропущенные через специальные станки – вроде токарных. И бревна после такой обработки получаются круглые, как карандаши.

      – Что же тут плохого?

      – Плохо то, что нарушается структура дерева, – подкорковый слой, годовые кольца и все прочее. Шкурить-то стволы тоже нужно уметь. Целое искусство это, брат! И класть бревна опять же надо с умом, не абы как. Раньше это умели, а теперь найди попробуй мастеров. Потому и разбираем избенки…

      Гена кивал и продолжал глазеть вокруг. Поле игривым кенгуру прыгало в окнах, скачками летело мимо. Макушкой парнишка больше не бился, однако за металлический поручень держался крепко.

      Между тем, лес стремительно приближался, терял сглаженность, превращаясь в неровную кардиограмму. Ногами уэллсовских марсиан справа и слева вышагивали столбы. И не столбы даже, а сплошные восклицательные знаки. Впрочем, мелькали и опоры «буквы»: А-образная, Л-образная, Г-образная, Т-образная. Словно кто нарочно решил поиграть с людьми в азбуку. Генка даже попробовал читать, но получалась форменная бессмыслица: а-т-а-а-л, т-г-т-а-т-а… Никаких тебе зашифрованных посланий, никаких советов. И кстати! Куда-то пропали провода! Черные и резкие, как линии в нотных альбомах, они были еще совсем недавно, это он точно помнил, а тут вдруг исчезли. Словно кто чертил, чертил по небу рейсфедером, а чернила взяли да кончились.