Одинокий принц в высокой башне.
На месте.
Отправить.
В ожидании ответа я отвернулся от окна. В этот момент на встречу мне из дверей вышла довольно большая группа студентов, по большей части это были одиночки, хотя некоторые переговаривались между собой. Царившая еще секунду назад тишина, наполнилась звуками шагов и обрывками фраз. Однако, ребята довольно быстро распределились по туалетам, лифтам и лестницам и меньше чем через минуту все опять стихло. Как будто ничего и не было.
Ведомый любопытством, я направился к конференц-залу – через дверь и налево. Напротив зала (справа от двери) – были два закрытых кабинета, возле дальнего из которых находился тот самый узкий коридор.
Через раскрытые двери зала были видны ряды пустых кресел. Из глубины зала доносились голоса.
–…Вы имеете в виду то, что для абсолютного большинства людей современные технологии неотличимы от магии? – спросил женский голос.
–Дело не только в этом и даже не столько, хотя это, несомненно, вносит свою лепту, – отвечал мужской голос. – Исторически, процесс развития общества определялся взаимодействием двух факторов, первый из которых – «базис» – представляет собой средства производства, грубо говоря, материально-техническую часть, а второй, так называемая «надстройка», это совокупность господствующей в обществе идеологии и системы отношений между членами этого общества. Уровень развития базиса и надстройки не всегда одинаков. Подчас, идеология является более прогрессивной, нежели средства производства – отсюда возникают разного рода буржуазные революции. Также идеология бывает и менее прогрессивной… Что, впрочем, тоже ведет к революциям…
–А потом все винят Ленина, – вставил второй мужской голос. На порядок моложе первого.
Оба мужских голоса негромко рассмеялись.
Я вплотную прислонился к стене возле двери в зал, прислушиваясь.
–Неужели вам не жалко империи? – спросила девушка.
–Мне очень ее жаль, – ответил первый мужской голос. – Но здесь не в жалости дело. Она исчезла не потому, что её развалили злые коммунисты, а потому, что руководство, довело её до нежизнеспособного состояния. А большевики просто оказались первыми, кто подобрал валявшуюся без присмотра, после февральской революции, власть.
В принципе он был прав, вот только крах Июньского наступления я большевикам никогда не прощу.
–И все-таки, – вновь возник второй мужской голос.
–Да-да, и все-таки, – продолжал первый мужской голос. – Так вот, на определенном этапе, описанная мной схема развития общества, развития в смысле движения вперед, перестает работать. Сложно однозначно сказать, когда это происходит. Универсальным маркером, в принципе, можно назвать наступление эпохи постмодернизма в искусстве. Это примерно 90-е годы 20-го века. Массы населения развитых стран оказываются порабощены массовой культурой, производство, за исключением наиболее высокотехнологичного,