– Это место занято! – сказала женщина в коричневом пальто.
– Но я же стою дальше вас всех, – возразил мужчина.
– А подают тебе чаще! – вырвалось у женщины с бельмом на левом глазу. Она была в плаще цвета аравийской пустыни и черных мужских ботинках на красных шнурках, оборванных в нескольких местах и связанных.
– Моя ли в том вина? – пожал плечами седой. – Прихожане сами решают, кому подать.
– Ты их чем-то приманиваешь! – воскликнул мужчина, чья правая рука была вывернута, а пальцы не гнулись.
– Чем же я их приманиваю? Стою смиренно и лишь уповаю на человеческую доброту!
– Почему же мне, калеке, подают меньше, чем тебе?! – возмутился хромой.
Новичок внимательно посмотрел в голубые глаза бомжа.
– Может быть, потому, что ты не калека? – сказал он.
Нищие в изумлении застыли.
– Да за такие слова!
Хромой снова замахнулся костылем.
– Ты можешь меня ударить, – сказал седой, – но от этого твоя ложь не перестанет быть ложью.
Мужчина опустил костыли.
– Кто тебе сказал? – прошептал он.
– Никто. Вот он, – седой указал на мужчину с вывернутой рукой, – действительно калека.
– Но как ты узнал? – растерянно повторил «хромой».
– Это проще, чем ты можешь себе представить, – ответил пришелец.
– Ты хочешь занять мое место! – догадался нищий.
– Никто не может занять чье-то место, – сказал мужчина в армейской куртке. – Ты не станешь мною. Я не стану тобой.
– Точно кто-то тебе настучал на меня! – воскликнул бомж, по-прежнему опираясь на костыли. Видно было, что мозг «калеки» пытается вычислить того, кто разоблачил его.
– Ты ошибаешься, друг мой!
Седой посмотрел на «хромого» и улыбнулся. Обращение «друг мой» произвело на нищих не менее сильное впечатление, чем то, что незнакомец разоблачил мошенника. Ни к одному из них давно так не обращались. В этих словах было столько тепла, доверия и уважения, что неприязнь к новичку исчезла, как появившееся было облако над собором.
– Ты ошибаешься, друг мой, – повторил пришелец. – Никто ничего мне не говорил о тебе. Так же, как и об этой женщине.
Незнакомец указал на затеявшую ссору.
– У нее на руках экзема.
Женщина растерянно посмотрела на седого.
– И правда, у меня экзема… – сказала она. – Но как ты узнал?
– Имеющий глаза – да увидит.
– Но как?!
– Очень просто. Хотя это и трудно объяснить.
– Разве трудно объяснить то, что просто?
– Труднее всего.
– Почему?
– В простоте – истина. А путь к ней труден.
– Ты мудришь, парень! – сказал «хромой».
– Ничуть!
– А отчего у меня экзема? – спросила женщина. – Заразилась, что ли?
– Причина в тебе.
– Во мне?
– Вспомни!
– Что вспомнить? – не поняла женщина.
– Вспомни, что было 23 года