Весной 1945 года, когда все уже чувствовали, что Победа не за горами, Елена с Люсей поехали за покупками в Лубны – небольшой городок недалеко от Харькова. И на обратном пути некоторые соседи в вагоне стали проявлять к ним повышенное внимание, расспрашивать о жизни. Скорее всего дело было просто в интересе к молодой симпатичной женщине, но время было такое, что все и всех боялись (и на то было немало причин). А тут они еще возвращались с базара, с деньгами и покупками… И тут Люся переключила всеобщее внимание на себя, заявив, что учится в музыкальной школе – играет и поет. Как обычно, ее сразу попросили спеть, и она радостно устроила целый концерт – пела цыганские, военные, любовные и прочие песни из своего огромного репертуара. Все, что заказывали. Люди слушали, улыбались, плакали, и когда поезд подошел к Харькову, устроили сбор денег и вручили их Елене. Это были первые заработанные Людмилой Гурченко деньги. И, что, пожалуй, символично, ушли они на оплату музыкальной школы.
Ну а в середине сентября произошло то, чего они ждали всю войну, а еще больше с самого дня Победы – вернулся Марк Гаврилович.
Марк Гаврилович явился, конечно же, без предупреждения. То ли просто из любви к сюрпризам, то ли всерьез хотел проверить, не завела ли жена тут в его отсутствие другого мужчину. Во всяком случае квартиру он обыскал, особенно после того, как принюхался и понял, что пахнет табаком. Конечно, ему было трудно поверить, что его хрупкая Лелечка за войну начала курить.
Но потом все быстро вошло в привычную колею, он вновь повеселел и начал раздавать подарки, попутно рассказывая, где и как сумел их добыть. Елене он привез дорогое платье, янтарные бусы, крокодиловую сумку и манто из чернобурки. Ну а Люсе досталось бронзовое зеркальце из баронского замка, велосипед, туфли и какое-то невероятное платье, которое она запомнила на всю жизнь. «Чтобы увидеть это платье, надо представить себе павлиний хвост, только не из перьев, а из бисера и переливающихся камней. Таким оно было сзади, а впереди платье было короче и висели гирлянды бисера, как на абажуре», – вспоминала она. К сожалению, вскоре платье пришлось продать, как и все остальные подарки, – послевоенный год был не менее тяжелым и голодным, чем период оккупации. Марк Гаврилович продал его за пятьсот рублей (небольшие деньги), вскоре передумал, вернулся, но его уже успела купить какая-то актриса.
Но подарки скоро кончились, тем более что ничего ценного по меркам послевоенного времени непрактичный Люсин отец не привез, продавать стало нечего, и начал подкрадываться призрак голода. И тогда Марк Гаврилович решил съездить за продуктами