Осенняя телегия
Осенняя элегия
Любовь Константинова
Дождливая промозглость, осенняя хандра,
В свинцовых тучах небо голубое.
Куда же бабье лето ушло? Ещё вчера
Смеялась осень со страниц Плейбоя:
В одежде Евы, косы златые распустив.
*
А инквизитор дворник уже палит костры,
Чтоб сжечь скорее осень, словно ведьму.
Вот так живёшь и ждёшь, а дождь всё не идёт,
Чтоб оплодотворить мятущуюся душу.
Уже вскопала я под зиму огород,
А ветер лезет в рот и задувает в уши.
Намедни я журнал вертела перед сном,
Журнал-то так себе, – сам неказист собою.
Там полуголых дев на всех страницах сонм,
И каждая из них вполне «готова к бою».
Но не по-русски те красавицы тощи,
У нас такое «ню» не принято в глубинке.
Мы здесь вдали от всех хлебаем лаптем щи,
Но выглядим умно и чешем без запинки
О том, что наш уклад в Европах не поймут,
У нас особый путь, плей-бои и плей-касты.
У них там голяком все на парады прут,
Поскольку сплошняком весь Запад – пеерасты.
Тут или крест сыми, или трусы надень.
Лишь осень и зима имеют право голо
Бродяжить вдоль дорог, отбрасывая тень
На нас, своих певцов, поющих волчье соло…
Инкогнито брожу, по-бабьи жду дождя,
Естественно, прозрачно-золотого.
А осень машет мне листвою, уходя,
И уж моё стишко, как колобок, готово.
Про Катюшу, Родину и танк
Юрий Викторов
Тем, кто карту глобуса не знает,
Я напомню прямо с первых строк —
Широка страна моя родная
И причём – что вдоль, что поперёк.
*
Хорошо, что выпивши по триста
За страну, родную нашу мать,
Три весёлых заводных танкиста
Вместе с танком вышли погулять.
*
Мать – страна раздвинулась пошире,
Унеслась с полей и рек печаль.
Самураям вышло харакири,
А танкистам – песня и медаль!
*
Широка страна моя родная,
Глобус ейный – криво сшитый мяч.
Было дело, родина, рыдая,
Чёрствый грызла жалобно калач.
Но хотела родина блаженства
Даже не себе, а странам зла,
Что так далеки от совершенства,
Как поэт от горного козла.
Раздвигая шири, словно ноги,
От морей восточных до границ
Западных, она свои дороги
Не мостит по принципу столиц.
Тонут шири, веси и долготы
В маслянисто-глинистой грязи,
И кричат в экстазе идиоты, —
Анпиратор, милый, помози!
Мы тебе согбенно присягаем,
И готовы даже землю есть!
Заманило будущее раем,
А энтузиазм-то вышел весь.
Мы поём по-старому,