– Правильно ли я поступаю? – единственный собеседник прищурился, запрокинув лохматую морду. – Смогу ли перестать ждать и не жалеть потом?
Пес вяло дернул хвостом. Для Бобби ожидание было стилем жизни, и он явно не понимал, о чем я тревожусь.
Воздух посвежел. В порывах ветра зазвенело обещание холодов, я сменила футболки на свитера, спрятала в развилке шелковицы пакет с одеялом. Кончался сентябрь:
– Скоро зачастят дожди, и наблюдение превратится в по-настоящему дикое занятие, – если эта грань не была пройдена пару месяцев назад.
***
Я лежу на пледе в сгущающихся вечерних тенях, бездумно листая на планшете фотографии с чьей-то осенней коллекции: прогулы прогулами, но ради места в общежитии зимнюю сессию сдать придется. Сумерки стирают границы предметов, наполняют окна пятиэтажки напротив холодным мраком. Над дорогой за воротами давно зажглись огни, но полупустая стоянка остается неосвещенной. Злополучный столб, сосредоточие моего мира, теряется на фоне асфальта.
Я почти пропускаю. Чертов Бобби вяло тявкает во сне и накрывает лапой нос. Стон сразу тухнет в шелесте листьев, но все же заставляет поднять глаза.
У столба кто-то стоит на коленях.
Задерживаю дыхание.
Человек шевелится. Медленно, держась за бок, поднимается. Когда загорается свет, я едва не вскрикиваю, быстро закрываю рот ладонью: под его… ее руками расплывается темное пятно.
Знакомая коса, форма, движения. Нина – выжидает немного, опираясь о столб, потом выпрямляется и напряженным шагом идет к выходу с парковки.
Я скатываюсь с крыши, продираюсь через дыру и бегу вокруг забора к воротам. Чтобы попасть на улицу, нужно обогнуть пристройку, а дальше – пересечь двор. Когда я вылетаю из арки, Нина уже дошла до конца квартала и сворачивает за угол.
Медлю. Шанс на миллион, нельзя ошибиться. Если я неверно оцениваю состояние девушки, она пошлет, как в прошлый раз, и снова исчезнет, и больше не позволит себя поймать.
Вообще-то Нина может послать даже будучи при смерти, но…
– Стоит верить в лучшее.
Обернувшись, волшебница сразу увидела бы меня. Но боль сделала ее безразличной к происходящему вокруг.
Тихо. Главное, чтобы не услышала. Во рту пересыхает, сердце набатом колотится в груди:
– Идем.
Квартал за кварталом, через дворы. Там – темнее, ближе, и звуки гулко бьются о стены. За девушкой тянется цепочка черных пятен.
Частые остановки. Она прислоняется к дереву или стене и стоит несколько мучительных минут. Пора помочь? Вдруг опоздаю? Надо… Нина стонет и почти падает вперед – в новый шаг.
Через открытые окна звучат голоса, доносится бормотание телевизора, музыка. Детский смех, кого-то зовут ужинать… Нина движется в своей отдельной реальности.