Что касается интровертов, их неприязнь к нетворкингу может быть в разы сильнее, ведь она тесно связана со страхом перед необходимостью общаться с незнакомцами. Карл Юнг описал интроверта как человека, которому нужно проводить время в одиночестве, чтобы восстановить энергию, в то время как экстраверты получают подзарядку, находясь в толпе и общаясь с людьми. Исходя из собственного опыта и из того, что я слышала от близких по духу людей, нам – тем, кто себя относит скорее к интровертам, – больше нравится находиться дома, наедине со своими мыслями, а не в болтливой толпе. Для нас необходимость вступить в разговор или зайти в шумную комнату – едва ли не худшее, что можно себе представить. После такого опыта мне требуется много времени, чтобы собраться с мыслями и восстановить силы. Вам тоже?
В общем и целом все эти негативные представления о нетворкинге могут привести к развитию магического мышления. Когда человек сталкивается с важными переменами в карьере или просто осознает необходимость каких-то изменений в жизни, он начинает ошибочно полагать, что неким волшебным образом все сложится само собой: он сам узнает о превосходной новой должности; его резюме окажется первым в стопке; в первый же день на новом месте у него появится друг, который поможет во всем разобраться. Магическое мышление может проявиться и противоположным образом. Мы убеждаем себя, что нам хорошо там, где мы есть, что необходимости предпринимать что-то нет, по крайней мере сейчас, а может, и вообще никогда (ведь развивать сеть социальных связей слишком страшно!). Как вы, наверное, понимаете, все это – путь в никуда.
Мой собственный долгий и лишенный стратегии путь
Факты говорят о том, что для многих из нас построение карьеры и принятие других важных жизненных решений происходит скачками, а не по плавно восходящей траектории, соответствующей грандиозным планам. В качестве подтверждения я предлагаю вам мою собственную долгую и абсолютно незапланированную карьеру в Силиконовой долине. По сегодняшним меркам моя деятельность в сфере технологий началась поздно: мне было тридцать пять, когда в середине 1980-х я попала в тогда еще «живой» мир научно-технической прессы. Давняя страсть к писательству и редактированию сподвигла меня стать журналистом в области потребительских технологий, затем (с неохотой) пиарщиком, редактором и руководителем проектов в стартапах и креативных рекламных агентствах. Другими словами, путь