–Все, Полли, нет времени, – отец завел машину.
–И вообще, пап, у меня куча, куча вопросов!
–Не сомневаюсь.
Я закатила глаза…
Мы тронулись в путь дальше. Через какое-то время перезвонил Майкл и подтвердил, что купил мне билет до Сиэтла, и что нам повезло, что вылет через каких-то пять часов. Аэропорт неумолимо приближался, а шансов остаться с родителями у меня становилось все меньше. Отец не принимал никаких моих доводов и уговоров.
–Так, – отец дал мне бумажку, – это адрес Майкла на случай, если ты забыла, все-таки ты была маленькой, когда мы приезжали к нему, а это наш номер, на который ты позвонишь, когда прилетишь в Сиэтл. Если телефон будет отключен, ты выбрасываешь свою сим-карту, если берет другой человек трубку – ты выбрасываешь свою сим-карту, с ним не разговаривать. Все понятно?
–И что значит, если вы не берете трубку или берет кто-то другой? – дрожащим голосом спросила я.
–Ничего не значит, просто избавься от своего номера.
–А куда вы тогда перезвоните мне?
–Не волнуйся, мы с мамой найдем способ с тобой связаться.
И вот я в самолете, глаза от слез опухли настолько, что превратились в маленькие щелочки, не было сил больше плакать и очень хотелось спать. Закрыть глаза и забыться, что бы потом проснуться и понять, что это был всего лишь сон, какой-то идиотский кошмар. Но, закрывая глаза, я видела плачущую маму, крепко обнимающую меня, глаза отца, в которых были страх и волнение за меня. Я никогда не думала, что они любят меня настолько сильно, вернее, я, конечно, знала, что я их любимая дочка, но тогда, в аэропорту, я поняла, насколько сильна родительская любовь. Я не могла остаться, я не могла улететь. Моя душа зависла где-то над океаном, между Минском и Сиэтлом.
И вот 16 часов перелета позади, я стою в аэропорту Сиэтл / Такома, а меня встречает…никто. Я одна. Минут тридцать я ходила по аэропорту, озиралась по сторонам и глазами искала Майкла. Он знал, когда я прилечу, он сам купил мне билеты. Так что не так? Первое, что я сделала, когда вышла из самолета, это набрала по указанному отцом номеру. Телефон был недоступен. Я вынула сим-карту и собиралась ее сломать и выкинуть. Постояла с ней в руках минут пять, и засунула обратно. Позвонила еще раз – абонент недоступен. Я всегда верила отцу и слушалась его, особенно в таких серьезных моментах, но тут решила ее не выкидывать. Она была словно невидимая ниточка между мной и родителями по которой они смогут меня найти. Я звонила еще несколько раз, но ответ был одним и тем же, а теперь еще и Майкла не было. Моя голова шла кругом. Что делать? В Сиэтле была глухая ночь, до рассвета оставалось еще несколько часов. Покрутившись еще по аэропорту, я села в такси и назвала адрес, указанный отцом на бумажке.
Майкл снимал трехкомнатную квартиру на втором этаже в пятиэтажном доме. Я подошла к подъездной двери и набрала номер квартиры. Послышались гудки, но никто не подходил к домофону. Я постучала в надежде, что может быть, кто-то услышит меня, но мне никто не открыл. Идти в отель мне было нельзя, снять жилье 15 летней девчонке – вообще не реально, да и моих денег мне бы хватило всего