Со временем мы все переселились в виртуальный мир. То, что мы не могли теперь осуществлять в реальности, мы делали в Пространстве. В нем мы учились, занимались делами, зарабатывали деньги и там же их тратили, общались, гуляли, лечились, искали. Все, все, все механизмы, которые раньше требовали нашего личного присутствия, теперь работали без нас, то есть без наличия нашей физической оболочки. Полностью и бесповоротно отпала нужда выходить на улицу, да и законы запрещали нам это. Все необходимые для жизни вещи, в том числе еда, медикаменты, одежда и прочее, и прочее привозили спецмашины, доставляя герметично упакованную коробку до самой двери. Оставалось открыть дверь, втащить коробку, и дело сделано. Поначалу это казалось чем-то совершенным, идеальным, о чем мы могли только мечтать. Нет больше необходимости толпиться в душном метро, толкаться в очередях, спешить на работу, ходить в банки и в магазины. Можно сидеть дома в спортивном костюме, попивая горячий шоколад, и при этом выполнять все необходимые функции. Разве это не удивительно? Больше не подхватишь заразу от кого-то, кто, заболев, не захотел оставаться дома, тебя не собьет машина и не испугает какой-нибудь хулиган. Ты в безопасности, ты будешь жить.
Но разве это жизнь? Разве в упрощении заключается счастье? Разве в бездействии заключается свобода?
Спустя какое-то время, навязчивая мысль все резче и резче врезалась в действительность. В действительность, которая уже не представлялась такой прекрасной. В действительность, которая покрывалась нарастающей плесенью дурного сна. Сна, из которого никак не проснуться, никак не вырваться.
Спустя всего-то пару месяцев после переселения, наступил первый критический период существования, когда мне не хотелось вдыхать освежитель воздуха «розы», а хотелось гулять по летнему парку, наклониться над клумбой, смотря на совершенные изгибы лепестков расцветающей розы и именно в этот момент ощутить ее аромат. Легкий, неуловимый, рассыпчатый и прозрачный. При этом будоражащий каждый рецептор обоняния.
Я не хочу гулять по виртуальному песку и смотреть на виртуальный океан. Я хочу ощущать горячий песок под ногами, хочу, чтобы он прилипал к ногам и забивался в карманы, когда я просто и свободно упаду в его объятия.
Мне хочется, чтобы мои волосы раздувал ветер, чтобы они лезли в глаза, и мне приходилось их заправлять за ухо. А сейчас я чувствую дуновение только воздухоочистительной системы, встроенной в потолок убежища.
Что с нами случилось? Когда чувство самосохранения и страха взяло правление в свои руки? Когда же мы разучились чувствовать, когда отказались от своих желаний?
− Блин, да хватит уже! Это становится невыносимым!
Надо заказать себе успокоительного. Воспоминания и чувства – это угроза. Теперь у нас такая жизнь. Все есть, и ничего при этом нет.
Мир