Да, да, это была самая обычная женщина – носила удобные платья скромной расцветки, смотрела сериал на втором канале и верила в народную медицину.
Дети ее любили, но предпочитали держаться на расстоянии. Одинокой она себя не чувствовала – спасал отец, спокойный, тучный мужчина, которого она бранила ежедневно, с 10.00 до 12.00. Отец вышел на пенсию десять лет назад и теперь занимался перестройкой дачи – процесс затяжной, стабильный, успокаивающий.
Короче, абсолютно мирная жизнь среднестатистической пенсионерки.
Равновесие было нарушено тем июльским вечером, когда она потеряла кошелек. Всего несколько монет, но мама расстроилась. Отец пребывал на даче, соседка уехала к внукам – поделиться несчастьем не с кем.
Чтобы как-то унять грусть, мама решила пройтись по набережной. Она этого не делала уже много лет, хотя жила поблизости, на 8-й линии Васильевского острова.
Гуляющих было много, в основном туристы и какая-то молодежь, не внушающая маме доверия. Как только она миновала тот желтый кораблик, в котором последние двадцать лет размещалось кафе, навстречу маме вышла молодая девушка. Обычная девушка, в легком платье, шла себе и шла. Но…
Боже мой! Мама не могла пошевелиться – ей навстречу шла она сама!!!
"Ошибки нет, это я, Я! Оооо!" – легкий стон, почти вздох.
«Вам нехорошо?» – спросила маму молодая мама. Огромные карие глаза, под ними темноватые круги, кожа нежная, распущенные темные волосы, худая. Руки тоненькие, грудь маленькая, шея, плечи, скулы, веснушки – все было как на тех фотографиях. Мамины глаза пожирали девушку. «Ой, Господи!» – только и смогла ответить мама. «Вам помочь? Вам надо присесть, давайте я вас до той лавочки провожу», – предложила девушка и в ее голосе уже чувствовалось желание поскорее отделаться от странной тетки.
Мама узнала ее, потеряла себя, себя и что-то за собой.
Лавочка находилась в тени деревьев, в небольшом зеленом закутке Румянцевского садика. Мама продолжала во все глаза глядеть на себя молодую. Ее слегка трясло. Девушка решила взять пенсионерку за руку, и мама не удержалась – поцеловала молодую руку, точнее прижалась к ней губами. Непонятное чувство растекалось где-то внизу и потом поднималось к голове. Все кружилось и куда-то проваливалось.
С девушкой тоже начало происходить что-то неладное. Она стала тоже пристально всматриваться в мамины глаза.
– Это… это ты? – неуверенно спросила она.
– Я, – ответила мама, – И ты.
– Блииин!
Обе заплакали: маме стало грустно, что она была вот такая, а теперь вот такая, а молодая мама поняла, что она сейчас вот такая, а потом будет вот такая, ох…
Так