Он негодовал о сих «новейших модусах древнейшей профессии».
– Мужчина, о чем это мы?! – напускала она на себя испытующе-осаждающий тон требовательной шефини, что служил скорее сигналом к началу новой игры, при этом привлекая к себе в той бесстыдной манере, что демонстрирует не то их близость нерушимую, не то ее власть над ним, а скорее подчеркивает его безграничное обладание ею, когда и унижение от любимого – в усладу. Когда же слышала догадливый отклик в виде вожделенной грубости, то сознавалась, что ей хочется все это слышать, и только от него, и в подтверждение предавалась безудержно-недолжной суидиффамации.
Власть… Разве не знал он едва ль не сызмальства, что и желание иметь много-много друзей, позже – женщин и «лайков» безотносительно от контента – все это может лишь рядиться под дружелюбие или женолюбие, на деле реализуя жажду власти. Нет, отнюдь не якобы благое стремление, воспеваемое безумными поэтами тевтонского тантра-танатизма, но именно как вырожденный страх. Страх бытия, страх любви, страх отношений и чистоты сердца; страх увидеть Свет, который иначе и не узреть. Сам будучи с нежного возраста самодостаточным отличником, а вовсе не машиной зарабатывания баллов (и «лайков», как ныне иные), он прекрасно видел природу остервенелого гнобления горе-учителями несчастных двоечников, не имеющих к тому же обыкновения к подхалимажу власть предержащим. Знал, и потому никогда не злоупотребит свободой и достоинством, не будет пользоваться рычагами манипулирования, даже имея к тому и внутренние ресурсы, и харизму, и обилие благовидных поводов. Похоть к власти, демонстративная, сродни жажде контроля над всем, чего боишься – о, сей смертный грех презрен вдвойне.
Иногда он переходил на педагогически назидательную, но внешне нейтрально-околичную тему. Например, нет-нет да и вспомнит какого-нибудь случайно-новомодного пандита вроде Сарасвати, неизменно озвучившую мысли, созвучные его видению, но в узкоспециальном приложении.
– Прикинь, ведь помимо прямых путей развития (а западные корпорации никогда и не избавлялись от элементов планирования, да и Нобелевки Канторовичу за методы