Храм святого Атеиста. Сергей Александрович Фролов

не вспоминает. Большинство уверенно, что безумец был когда-то зрячим, но уснув ненадолго, потерял возможность видеть навсегда. Некогда детская сказка о собирателя глаз, теперь стала чем-то настоящим. Все страхи детства теперь преследуют их. Один его вид вызывает отвращение, не смотря на отсутствие грязи и хоть и скудного, но наличие воды он умудряется быть грязным. Носит рваную одежду, со следами въевшегося налета на коленях, указывая на его излюбленный способ передвижения – на коленях, либо на четвереньках. Лицо вечно замарано, вокруг губ подтеки, как у беспризорного ребенка, которого угостили конфетой. Больной начал следующий куплет, немного понизив голос:

      Слезой по лицу, слезой по щеке,

      Все, во что я верил, не увижу в окне.

      Все что я хотел, я так и не увижу в окне.

      Маяк затухает, ну что ж утро грядет.

      Мечта в половине второго придёт,

      Оставив без шрамов

      Уставший расстегнутый рот.

      Сделав, небольшую паузу, убедившись, что комета взошла над горизонтом, закончил уже известным припевом:

      Мы отрубленные пальцы, смотрящие в окно

      Не сгибаемся в кулак, не разгибаемся в ладонь,

      Хочешь пить нашу воду?

      Залей для других наш огонь.

      Самую малость полюбовавшись на восход белого светила, пришлось развернуться и начать движение. Гитара благополучно отправилась снова за спину. Отряхнув одежду, от редко прилипших песчинок лагерь отправился в путь. Ветер, поразмыслив, решил поделиться возникшей мыслью:

      –А вам не кажется странным, что мы каждое утро бежим от того, чего ждем всю ночь? – еще секунду поразмыслив, добавил, – причем бежим вслед тому, от чего пытаемся убежать?

      –Чего странного? Мы можем продолжить сидеть здесь, ничего с нами не случится, но я предпочту идти в прохладе, чем жариться в этом песке, – ответил Вачега, каждым словом показывая, насколько считает абсурдным вопрос. То, что для кого-то истинное откровение. Венец идеи. Мысли. К чему так тяжело было дойти, испытав тот самый секундный момент наслаждения, когда вознесся над примитивом общего мышления. И то, что испытывает услышавший

      – две разные мысли. Первое процесс, второе воспринято как должное, аксиома. Ничего в этом нет глубокого и ценного. Не открывается новый взгляд, эту мысль он и сам бы мог озвучить, если бы хоть иногда об этом задумывался.

      А как вы думаете, сколько мы выигрываем на том, что идем днем? – не унимался Ветер.

      На этот вопрос скорого ответа не последовало. Только Сайбо хотел открыть рот, как перед колонной упал гигантский кусок льда. Ударив о землю, разбросал вокруг себя крупные кристаллы холода, размером со среднего кота и мелкой пылью поднял песок. Уже забыв, что хотел сказать в эту секунду, Сайбо сначала осмотрел упавшую находку. Затем, обратившись ко всем, задал уже свой вопрос:

      –Куда интереснее, что будет, если когда-нибудь эта глыба упадет нам на голову? На самом деле, очень странно, почему это до сих пор не произошло.

      –Может она уже падала на Безумца? – пытаясь сострить, быстро вставил Ветер.

      Не обращая