– Холодная вода вон там, горячая – там, – указала на чаны и бадьи у стены. – Вся обувь на улице, выйдешь – увидишь, – раздражённо откинула за спину короткую пшеничную косу, упёрла руки в бока.
Горло сдавила слепая досада, я никогда ещё не чувствовала себя такой уязвимой и раздавленной, и думала только о брате. Возможно, Кора ожидала, что я отвечу что-то грубое, но я молча взяла лохань и пошла к бадьям. Девушки смолкли, наблюдая за мной с довольными ухмылками. Налив воды, я отправилась на улицу.
Едва вышла, как прищурилась от ослепительного света. На широком дворе, ограждённом другими постройками – погребами и хозяйскими складами, протянуты верёвки, на них рядами висели стираные вещи, ветер чуть трепал мокрую ткань. Хорошо, что меня сразу нагрузили работой, мне нужно было чем-то заняться, иначе сойду с ума от неведения. Я нашла обувь под навесом у виноградного плетня. Сняла свою старенькую накидку, свернула, отложив в сторону, подвязала верёвкой волосы и, устроившись в тени, принялась за чистку.
Неизвестно, сколько времени я находилась за работой, гора пыльной обуви не заканчивалась, она явно принадлежала воинам – прочная и грубая. Работа немного меня отвлекла от мрачных, раздирающих на части мыслей, пока ласковое солнце не стало закатываться за покатую крышу.
– Эй, – предо мной встала Кора, – на сегодня хватит.
Я отложила щётку и, поставив очищенный сапог, подняла голову. Взгляд прачки одобрительный, но всё равно на дне залегло недоверие и неприязнь. Интересно, чем я им успела не угодить? Но, видимо, в замке просто не очень жалуют пришлых.
– Поднимайся и пошли за мной, – бросила Кора и развернулась.
Я поднялась, да едва не плюхнулась обратно – ноги затекли, а в спину отдалась ноющая боль – от положения, в котором просидела полдня. Вылив грязную воду под куст виноградника, сложив щётку, забрав накидку и сумку, я пошла за Корой. Та глянула искоса на меня, хмыкнула.
– Отхожее место вон там, если вдруг нужно сейчас. Ночью мы все ходим сюда.
Мне ничего не было нужно, кроме одного – добраться до лавки и лечь.
– Оставь всё здесь, – остановилась Кора.
В стиральне было уже пусто, девушки, закончив дневную работу, разбрелись. Я поставила лохань на высокую лавку.
– Пойдём, – поторопила.
Мы вышли в ту же кухню, где было так же тихо, только негромко переговаривались несколько служанок у длинного кухонного стола, видимо, оставшихся на ночь на случай, если хозяева замка потребуют принести что-нибудь, например, креплёного вина или поздний завтрак. К счастью, за болтовнёй они нас не заметили, зато я поймала обрывки слов одной из девушек:
– …Сегодня моя очередь нести господину ужин.
– Почему твоя? Ты ходила прошлый раз, так что в этот раз пойду я.
Они спорили? Я не могла удержаться от скабрезной ухмылки.