Кроме того, что Виллен не любит ждать, я знала о нем ещё кое‑что. Я знала, что он не любит шутить. Такое впечатление оставили у меня слова Даррины, сказанные ею тогда, когда она угрожала Извекову. Ничего другого о Виллене мне пока не было известно.
Мы вышли в коридор, и Даррина молча указала направление. Я, запахнувшись в одеяло, пошла вперёд. Может быть, мне показалось, но Рэста была вроде бы выше ростом, чем Катя и Мариэла. Грязные, неопределённого цвета волосы, торчавшие из‑под бинтов с правой стороны, не очень‑то радовали меня, но я надеялась, что меня не долго продержат в этом свинском состоянии.
Даррина шла сзади, и её каблуки звонко постукивали, и эхо разносило звук во все стороны коридора.
Блестящие однотонные стены, двери, ответвления коридоров. Какой‑то большой муравейник, то ли тюрьма, то ли больница. Рэста никогда не знала, что это. Но Катя узнает.
Прогулка по коридорам была долгой и запутанной. Вряд ли Даррина специально плутала по закоулкам, скорее всего, здесь просто иначе до цели было не добраться.
Стены коридоров постоянно меняли свой цвет, Тот коридор, куда мы, наконец, добрались, являвшийся, видимо, целью нашего путешествия, был светлым и многолюдным. Десятки мужчин и женщин самых разных возрастов перемещались по нему, сталкиваясь поминутно друг с другом, и не обращая друг на друга никакого внимания. Большинство из них были в блестящей чёрной униформе и при оружии. Катя никогда не видела подобного оружия. Было даже непонятно, на каком принципе оно основано, но на огнестрельное оно не походило. Рэста могла бы, конечно, припомнить, что это и с чем его едят. Но у бедняжки Рэсты, скорее всего, совершенно не было мозгов.
Тем не менее, на нас обратили внимание. Возможно, им нечасто приходилось видеть подобные экземпляры. Но, едва мы прошли несколько метров, стало ясно, что внимания удостаивают отнюдь не меня. Все непременно поднимали глаза и бросали на мою спутницу встревоженные, а порой заискивающие взгляды. Похоже, меня сопровождало далеко не последнее лицо в этом королевстве запутанных коридоров.
Мы свернули ещё раз и вышли в просторный холл, где по углам стояли мужчины с каменными лицами в извечной позе скучающего телохранителя: ноги на ширине плеч, руки за спиной, ни малейшего проблеска мысли в глазах. Но я знала, насколько бывает обманчиво такое обличье. Стоит только «запахнуть жареным», как сразу заиграют мышцы, готовые к любому действию, заблестят глаза, от которых не укроется ни одно движение. И вместо безмозглого, тупого на вид существа, вы будете иметь дело со сжатой пружиной, подчиняющейся опыту, навыку, острому уму и безошибочной интуиции. То есть с тем, что называется профессионалом.
Охрана молча и равнодушно оглядела нас, их лица не выразили удивления. Даррина, не останавливаясь и не произнося ни слова, подошла к высокой двери и решительно приложила руку к индикатору замка. Замок пискнул, и дверь отворилась.
– Проходи, – она резко взмахнула рукой.
Это был большой светлый зал, отделанный жёлто‑медовыми