Изнутри ответили. Приложив губы к двери, филиппинец звонко и почтительно промолвил:
– Почта, сэр.
Скрипнули кроватные пружины, раздались шаги, и дверь отворилась. Пистолет снова был в руке филиппинца. Вильнув бедром, он боком втиснулся в дверь и приставил дуло к животу Макса Чилла.
– Назад! – пронзительно взвизгнул Торибо.
Макс Чилл попятился, пока не уперся в кровать, сел. Снова заскрипели пружины, зашуршала газета. Бледное лицо Макса под аккуратным пробором было совершенно бесстрастным.
Торибо аккуратно запер дверь. Как только клацнула пружина замка, лицо Макса вытянулось, а губы затряслись.
– С фараонами якшаешься? Адье! – гнусаво и насмешливо протянул филиппинец.
Пистолет дернулся несколько раз подряд. Из дула показалась тонкая дымная струйка. Звук был не громче удара молотка по гвоздю или кулака по дереву. Филиппинец выстрелил семь раз.
Макс Чилл медленно откинулся на кровать, ноги остались стоять на полу, глаза закатились, на губах появилась розоватая пена. В нескольких местах на расстегнутой рубашке проступили кровавые пятна. Он лежал на спине, смотрел в потолок, на губах пузырилась кровь.
Торибо переложил пистолет в левую руку и спрятал под мышку. Затем скользнул к кровати и вгляделся в убитого. Кровь на губах уже не пузырилась, на филиппинца смотрело пустое и равнодушное лицо мертвеца.
Не сводя глаз с трупа, Торибо отступил к двери и открыл ее. Сзади ему почудилось какое-то движение. Филиппинец попытался обернуться, вскинул руку. Что-то опустилось ему на голову, и неожиданно пол оказался прямо перед глазами и больно ударил по лицу, но Торибо этого уже не почувствовал.
Делагерра ногой впихнул флипа в комнату и запер дверь. Небрежно помахивая дубинкой, уверенно приблизился к кровати. Оторвав глаза от трупа, испанец задумчиво пробормотал:
– Ясно, убирают свидетелей.
Затем Делагерра перевернул флипа на спину и начал рыться у него в карманах. Он извлек туго набитый бумажник, золотую зажигалку, золотой портсигар, ключи, золотую ручку и ножик, огненно-алый платок, мелочь, два пистолета с запасными обоймами и пять пакетиков с героином.
Бросив вещи на пол, Делагерра встал. Торибо лежал неподвижно, тяжело дыша, только дергалась жилка на щеке. Делагерра вынул из кармана моток тонкой лески, связал руки Торибо за спиной и прислонил его к ножке кровати. Один конец лески он набросил филиппинцу на шею, другой намотал на ножку.
Принеся из ванной стакан, с размаху плеснул воду флипу в лицо.
Торибо дернулся, леска впилась в горло. Филиппинец вытаращил глаза, готовясь заорать.
Делагерра дернул за леску – крик захлебнулся. В глотке Торибо забулькало, на губах филиппинца показалась слюна.
Делагерра ослабил леску, наклонился к Торибо и сухо, с мертвенным спокойствием промолвил:
– Ты, я вижу, что-то хочешь мне сказать, чернявый. Возможно, не сразу, а спустя какое-то время.
Торибо яростно завращал