В воображении Геши вдруг предстала жуткая картина: он сам и Мария ночью на постели, и спящий между ними парень. Все бы ничего, но почему-то воображение представило ему парня страшно черным, с телом, покрытым густой растительностью; мало того, – парень, за каким-то, блин, чертом, вальяжно запрокинул на грудь Геши свою волосатую руку и – что выглядело совсем уж диким! – перекинул через бедра Геши свою еще более волосатую ногу.
На Гешином лбу выступили капельки пота.
– В коридоре же, во встроенном над входом в зал шкафу еще один матрац есть! И подушка! – специально для кентов держу, когда они ночевать остаются! – зло вскричал Геша. – А на тех антресолях, – он кивнул в сторону стенки, – на средних антресолях постельное белье про запас – раз уж вы не удосужились такую мелочь с собой захватить! На халявное жилье рассчитывали, а белье – по-вашему – тоже на халяву должно быть, что ли?!
– Но откуда нам было знать про другую постель?! – сильно смутившись, возразила ему девушка. – Вы с Костей так много выпили! Кстати, ты не подумай, что мы тебя раскрутили – Костя сам водку взял. Ты поначалу, казалось, вроде бы отрезвел, а когда дома выпил – такой пьяный стал! Напился, как… как… – она замешкалась, подыскивая слово.
– Как свинья, что ли? – с сарказмом подсказал Геша.
– Ну да! – обрадовавшись подсказке, с готовностью кивнула Мария, но – тут же спохватилась: – Ой, я не так, конечно, хотела сказать. В общем, ты напился, а затем перешел на какой-то непонятный язык – мы с Костей ничего от тебя добиться не могли…
– На испанский? – перебив ее, мрачно поинтересовался Геша.
– Слушай, откуда я знаю?! – урезонила его девушка. – Может, и на испанский.
Геша усмехнулся:
– Да на испанский, конечно! Фигня со мной такая – когда хорошо выпью, меня на испанский так и тянет.
Тут, возвещая спасение Марии, из коридора донеслась трель звонка у входной двери.
– Ой, это Костик! – радостно встрепенулась она. – Я побегу, открою, – и, не дожидаясь от Геши разрешения, сорвалась с места и понеслась к двери, походя бросив на журнальный столик ненужный уже, но все еще работающий фен.
Преодолевая шум фена, до ушей Геши из коридора донесся звук отпираемого замка, затем отворившейся двери, а потом оживленные, но пониженные до шепота голоса вошедшего и девушки. Геша попытался прислушаться к их разговору, но ничего не вышло – фен начисто все забивал. Отключив занудливое устройство, Геша повторил попытку, но и тогда ничего не смог разобрать. Потому он попросту стал ждать, уже смутно предугадывая свою будущую незавидную участь.
Наконец, парочка вошла в зал.
Парень оказался совсем не таким, каким предстал в давешнем видении Геши – он был, можно сказать, весьма импозантным или даже авантажным: высокий, стройный, светлокожий, без особой растительности на руках, выглядывавших из-под майки с короткими рукавами, темноглазый и темноволосый – он, несомненно, отличался той чарующей красотой, которая