Господи, да это же будильник надрывается!
–Никааа, подъем! Будильник! Пора уже, просыпайся! Римма Николаевна трясла за плечо и улыбалась задорно, почти как декан, тьфу ты. Утро! Ура! Ника вскочила , вся мокрая: одеяло оказалось очень теплым. Еще на каком-то веселом порыве после сна, быстро позавтракала – как им удается принести нам сырники с пылу с жару – собралась. Ха! Макияж, прическа, скажете тоже, смех да и только, через пять минут там, в красной зоне, в костюме из фильма ужасов не только ни черта не видно, но даже и не узнать их: красным маркером пишут на спине имена. Так что сборы сократились до пятнадцати минут: умылась, позавтракала, натянула джинсы и ветровку, собрала волосы в хвост – всё, боец готов!
Очередь из «скорых» рассосалась, потому что клиника была заполнена под завязку. Все семь этажей за сутки. Тяжелых больных было много. Но оборудования хватало, лекарств тоже, докторами штат был укомплектован. Пока укомплектован. Их сразу предупредили, что через пару недель они все переболеют.
Буквально через несколько дней в ординаторской только и было разговоров о супружеской паре врачей, которые оба откликнулись на призыв и пришли в стационар. Супруги Ваньковы были очень дружной парой. Ника была лично знакома с Ириной Александровной, как-то раз у них состоялась короткая беседа в одну из передышек. Каждый день обедом их кормили в больнице: в специально оборудованном помещении были расставлены столы с огромными пузатыми термосами с кофе и чаем, горячее и салаты находились здесь же в контейнерах. Рестораторы старались разнообразить меню – обеды радовали вкусной и горячей пищей, большими порциями, которым радовались наши мужчины. Есть, как обычно хотелось не очень: сказывалось перенапряжение и тяжелые условия труда, хотелось пить, но все пили маленькими глотками и маленькими порциям – туалет-то под запретом. Ника стояла в стороне с кофе, разглядывала молодых людей за окном, которые дурачились. Ирина Александровна подошла к ней тоже с кофе.
–Да, как будто ничего не происходит вокруг, пацаны вырвались на улицу, бесятся. А мои боятся, дома сидят.
Ника с интересом посмотрела на эту уже не очень молодую, но красивую женщину, которая красива своим светящимся от счастья лицом, счастья спокойного, светлого. Так светятся женщины, которые счастливы детьми и семьёй. Глаза чуть наполнились беспокойством, тут же морщинки вокруг глаз собрались в паутинку.
–У нас двое мальчишек, одному 16 другому 14. Взрослые совсем, самостоятельные. Отпустили нас с мужем сюда, хозяйничают.
–Они одни совсем? – Ника была поражена, их предупредили, что их «вахта» может затянуться на несколько недель, а домой ездить нельзя. Как же они