–Кошмар! Что же это такое?! – закрыла в ужасе лицо ладонями Римма Николаевна, соседка Ники по комнате в гостинице, травматолог, мать, воспитывающая троих очаровательных близнецов, решившая, что она должна попытаться остановить эту заразу, чтобы ее кудрявым ангелочкам ничего не грозило. Она оставила их со своими старенькими родителями в деревне.
Больных везли всю смену. Вечером, когда они вышли на улицу, вереница машин будто и не уменьшилась, она и утром еще будет тянуться на весь квартал. За сутки больница полностью заполнится пациентами.
Первая смена для Ники была жутким кошмаром, знаете, как из фильма ужасов. Было жарко, все чесалось, нестерпимо хотелось пить – кулер, стоявший для пациентов в коридоре, просто уже бесил, в туалет тоже хотелось, но как-то терпимо, не до того было, бегали все, оформляя больных, делая назначения, решая тысячи вопросов.
Пациенты были разные. Одни перепуганные и оттого притихшие, другие раздраженные и злые, наверное, потому что тоже были перепуганные. Была еще одна категория, эти решили, что приехали на если и не на курорт, то в такое местечко для отдыха, ол-инклюзив, где им ВСЕ ДОЛЖНЫ: должны поселить их в отдельную палату, должны организовать шестиразовое питание по системе шведский стол, должны обеспечить постоянным вниманием со стороны медперсонала, ну как медперсонала, обслуги по типу подай-принеси-пошел на фиг-не мешай. Медики держались из последних сил. Терпение лопнуло на руководителе Бог знает какого оооочень крупного предприятия. Как он к ним попал было не очень понятно, если он такой крутой, то, что делает в обычной клинике. Он требовал отдельной палаты и всего прочего обслуживания, соответствующего его статусу. Палаты не было, обслуживания тоже. Поэтому он стал требовать, чтобы его выпустили, наконец, из этого дурдома четырехместного! Дело было во втором часу ночи, уставший доктор Уваров (кстати говоря, травматолог с красивыми сильными руками и стальными нервами – травматологи они такие) вздохнул и выдал:
– Да, пожалуйста, хоть сейчас, подписываете все бумаги, мы вас отпускаем, но если вам снова поплохеет, тогда уже не положим. Выписывать или вы заткнетесь до утра!
–Да как ты смеешь со мной так разговаривать! Да я вас, да я тебя сотру, уничтожу!
–Так выписывать?!
В ответ раздалось что-то из словаря неандертальцев, потом еще из этого же словарного запаса и супер-пупер-босс поплелся к себе в четырехместный «люкс». Утром у него поднялась температура под сорок, к обеду стало ясно – пневмония. Ника, ничуть не издеваясь, несколько раз в день с милой улыбкой интересовалась:
–Валерий Николаевич, по смене передали, что вы просили о выписке. Выписывать? И снова через часа полтора: «Выписываемся что ли, а, Валерий Николаевич? Или уже всё устраивает?» «Босс» сначала молчал, отвернувшись