На холме было… было как-то не так. Что-то не так…
Ах да, камни!
Камни были не просто камнями, они были сложены в определенном порядке. Как будто маленькая крепость. Линия обороны, за которой хотел отсидеться тот человек. А весь склон, ведущий к большому кораблю, был сожжен, превращен в сажу, в каменный пепел.
– Странная вещь, – подала голос Груша. – Очень странная… Что у него с руками? Они сгорели?
– Это бластер, – прошептал Барков.
– Что?
– Бластер. Руки ему сожгло бластером.
– Не поняла…
Барков снял оружие с плеча.
– Здесь, – Барков указал пальцем на рукоятку, – находится автономный энергетический модуль. Его называют «последний вдох». Энергосистема бластера основана на адсорбции практически любых видов энергии. Однако есть места, где энергии мало. Ну, как на этой планете… Для экстренных случаев предназначен независимый энергетический модуль. Его хватает примерно на тридцать разрядов. Впрочем, энергию можно высвободить разом. Я думаю, здесь произошло как раз подобное.
Барков кивнул на склон.
– Тот человек активизировал «последний вдох». Разрядная трубка не выдержала, прогорела, и он погиб…
– И во что он стрелял? – продолжала расспрашивать Груша.
Барков молчал.
И тогда я сделал кое-что. Я быстро подошел к телу, наклонился над ним.
– Что ты делаешь? – забеспокоился Барков.
Я не ответил. Я пытался нащупать клапаны шлема. Конструкция была незнакомая, клапаны не обнаруживались.
– Что ты делаешь?! – резко повысил голос Барков.
Наконец я нащупал клапан.
Барков прыгнул на меня, но я был расторопнее, встретил его ударом в печень. В какой-то старой книжке я читал, что печень – очень болезненный орган. Так и оказалось. Барков скрючился и упал, несмотря на то что удар был не слишком сильный.
Я отстегнул шлем.
Человек, который лежал перед нами, умер не от того, что у него отгорели руки. Он умер от ужаса.
Никогда не видел такого. И надеюсь, никогда не увижу. Это было не лицо человека, а… Трудно описать.
И еще кое-что. Да, я заметил еще кое-что, что поразило меня даже больше, чем выражение лица мертвого пилота.
Кое-что.
Подскочила Груша. Она ойкнула, отвернулась – и тут же посмотрела опять.
Барков не поднимался. Сидел, обхватив голову руками. То ли плакал, то ли собирался заплакать. Груша встряхнула его за плечо.
– Может, ты объяснишь? – спросила она. – Может, объяснишь, почему он так похож на тебя?
Глава 12
Хохот
– Почему он так похож на тебя? – сумрачно повторила Груша.
Барков молчал.
– Нет, я спрашиваю, почему он похож на тебя?! – Груша злилась. – И вообще, что тут происходит?!
Барков скрипнул зубами.
– Погоди, Аполлинария, – попытался я ее успокоить, – погоди. Давайте его похороним сначала…
– Нет! – уперлась