Планета была закрыта для посещений, корабли привозили изъятые вместе с окружающей средой опасные необъяснимые феномены и оставляли их на острове. Авторы проекта верили в то, что Землю можно очистить совершенно. Правда, слово «очистить» они не любили, предпочитали употреблять слово «эвакуировать».
Процесс эвакуации проходил успешно, однако скоро возникли и непредвиденные трудности. Действительность неприятно удивила организаторов проекта. Они избавлялись от одних призраков, но вместо них возникали другие, иногда гораздо более опасные, чем исходные. Было высказано предположение, что количество призраков приблизительно одинаково во все времена, и если уничтожаются или эвакуируются одни, то практически обязательно возникают другие. И с тех пор было решено эвакуировать только по-настоящему опасные чудеса, способные не просто свести с ума, но и убить.
И одинокий остров одинокой планеты продолжал пополняться зловещими чудесами.
Сначала планету называли Призраком, а потом кто-то предложил новое название – Лавкрафт. В честь старинного писателя, описывавшего чудовищ, привидений и разные ужасы. Прижилось и то и другое.
Глава 11
Человек на скале
– Браво-браво-браво! – Груша захлопала в ладоши. – Первое место на конкурсе брехунов! Диплом олимпиады «Врунгильда»!
Барков пожал плечами.
Груша так нахлопалась в ладоши, что они у нее зачесались.
– Я правду рассказал. – Барков вздохнул. – Не хотите – не верьте…
– И не поверим! – Груша продолжала чесаться. – Ни единому слову!
Я молчал. Потому что не знал, верить мне или не верить.
– Ну ладно… – Груша потянулась. – Страшных историй мы наслушались, теперь пора за дело. Спускаемся к кораблю-призраку, находим там передатчик, вызываем спасателей, летим домой.
Груша растолкала нас и, исполненная энтузиазма, начала спускаться к «Ворону». Сбоку выскочил Колючка. Он был возбужден. Уши стояли торчком, дикобразо-кролик подпрыгивал, моргал, хлюпал ноздрями и суетился лапками. Колючка был вроде как чему-то рад.
– Не волнуйся, Колючка, – сказала Груша. – Когда прилетим домой, я накормлю тебя морковкой. А тебя, Тимоня, я накормлю кедровыми орешками. Такие, как ты, обожают кедровые орешки! Мама…
Груша вдруг хлопнулась на камни. Безо всякого перехода. Словно что-то в ногах у нее сломалось, будто винтики какие распустились. Плюх – и уже сидит.
Я поглядел в ту сторону, куда смотрела она, и мне тоже захотелось сказать «мама». И «папа». И хлопнуться. И вообще мне хотелось орать. Потому что за большой скалой стоял корабль. Другой корабль.
– Это… это… – Груша не находила слов. – Это…
– Он